того, как я огляделась.
– Тепло вы как-то одеты для нынешних погод.
Я удивленно обернулась на звук голоса. На крыльце дома сидел молодой парень в перчатках с обрезанными пальцами и курил сигарету.
– Вам, вам говорю, – кивнул он и задумчиво посмотрел вниз. Карие глаза, темные волосы, идеальная шея…
– Ну она тебя и написала, – только и смогла вымолвить я.
В голову сразу пришла запретная, но совсем не тронутая идея, и я поняла, что сейчас сделаю. Вот просто возьму и сделаю, и гори там Гамов синим пламенем со своими правилами, а Лешка… Что Лешка, это же ведь не измена. Я сделала шаг вперед, наклонилась и поцеловала невозможного, несуществующего персонажа прямо в пахнущие дымом губы, провела правой рукой по шее. Он как-то даже опешил – да откуда же в неглубокой книге такой герой? – а я рассмеялась и побежала вниз по улице, обреченно надеясь увидеть белый дом. Солнце слепило, совсем как в детстве, да и наплевать, ну кто перепутает чужую книжку с реальностью, Саус-стрит, направо на Вейвертон, потом Чарльз. Я встала как вкопанная, видя совсем другие дома, больше похожие на Ригу или Краков, согнулась пополам – почти как от боли, и мир стал рушиться прямо у меня на глазах. Я не выходила долго, пока не начали орать люди, потом вздрогнула – и шагнула из романа в первую попавшуюся дверь.
Гамов, все так же стоявший рядом (да меня не было секунды три, наверное), похлопал по плечу и повлек за собой в машину, а я никак не могла отдышаться, обманутая и оглушенная, потому что в детстве однажды потерялась и бежала так же, Саус-стрит, Вейвертон, Чарльз, знакомая местность, тут живет Ирен, Ирка (кстати, со спины какую-то блондинку я только что видела и почти решила, что это правда), еще немного – и вот он, дом, а на крыльце перепуганные мама с папой. Ничего подобного. Другая местность. Другое все. Фальшивое и ненастоящее. А если бы нет?
– Ты прав, Макс, – заплетающимся языком сказала я. – Нельзя оставаться там дольше.
Гамов что-то провещал в ответ, но я даже не зафиксировала. Ввалилась домой, упала на кровать, вытащила из-под себя записку. Лешка веселился на какой-то вечеринке. На этот раз – без меня. Потому что я действительно чуть было не пропала в придуманном Лондоне. Поверила чужой книжке, захотела проверить – и… Додумать мне не дал зазвонивший телефон. Номер был заблокирован. Я со вздохом провела пальцем по экрану, все еще находясь там, в чертовом Лондоне, и услышала вдруг чистейший звонкий английский:
– Ты даже не знаешь, как меня зовут.
Мир на мгновение поплыл, потому что мне показалось, что на том конце – парень в перчатках с обрезанными пальцами.
– Оливия, ау! Я тут. Хочу тебя заверить, что меня никто не писал. Я здесь, вполне живой и весьма удивленный поцелуем.
Я уронила айфон на пол, взвизгнула и стала топтать экран ногами, чтобы наверняка.
Глава 8
Лешка ввалился домой под утро, в четыре тридцать семь. Прождавшая этого весь вечер и всю ночь, я только руками смогла развести, увидев, что он отвратительно пьян. Я очень любила свою непутевую модель, но не в такие моменты.
Когда-то, курсе на третьем,