после того, как затрепетал на ветру полог первого вигвама, индейцы покинули лагерь. Все были охвачены напряженным ожиданием. Воины достали из колчанов и держали наготове сразу по две-три стрелы, чтобы не терять ни секунды, если покажется враг. Время от времени кто-нибудь из них поигрывал пращой, сделанной из согнутой в кольцо ивовой ветки с прикрепленным к ней овальным камнем. Удар в голову такой летучей дубинкой был смертельным. Харка пока не вынимал стрелы из колчана. Иметь боевые стрелы с зазубренными наконечниками ему еще не полагалось. Да и не пристало ему делать вид, будто он умеет сражаться как воин. Но он был исполнен решимости сразиться с врагами, если те попытаются напасть на женщин и детей. Мальчик держался ближе к матери и сестре, ехавшим на одной лошади.
Не прошло и получаса, как послышались тревожные сигналы разведчиков. Условлено было, что в случае опасности они используют определенные коленца из песенки дрозда, которые не могли насторожить врага. Но они подавали другие сигналы. Это означало, что им было уже не до осторожности. Сигналы быстро приближались. Разведчики поспешно возвращались. Харка напряженно вслушивался в эти звуки, поглядывая на отца, выделявшегося среди других воинов величественным обликом. Маттотаупа отдавал приказы. Никто уже не сомневался, что предстояла битва.
Наконец на низком холме показался Солнечный Дождь. Было видно, что он тяжело дышит, значит он бежал наперегонки со смертью. Младший вождь знаками предупредил о надвигающейся опасности: к колонне стремительно приближался отряд численностью более шестидесяти всадников. Едва Солнечный Дождь успел передать это беззвучное сообщение, как отовсюду опять послышались крики разведчиков, со всех ног спешивших назад, чтобы занять свое место в боевом строю. Харка различил новый звук, еще пока далекий, но не оставлявший никаких сомнений: то был топот множества копыт.
По приказу вождя женщины рядом с собой усадили детей к себе на лошадей и отцепили волокуши. Лучше потерять жилище и утварь, чем жизнь. Без домашнего скарба женщины с детьми в случае опасности могли ускакать прочь. Неприкосновенный запас вяленого бизоньего мяса и сушеных кореньев и ягод они носили на поясе в кожаных мешках.
Топот копыт нарастал с угрожающей быстротой. В прерии мустанги развивали наибольшую скорость. Харка смотрел на запад, откуда доносился этот шум. Наконец на гребне холма появились чужие всадники. Они скакали, рассыпавшись в цепь. До них было еще далеко, но зоркие глаза охотников уже различали контуры врагов и видели, как те угрожающе потрясают копьями. Из лука их пока было не достать.
И вдруг произошло нечто страшное и трагическое. Раздался какой-то треск и грохот – какой-то зловещий звук, которого Харка никогда в жизни не слышал. Его мать схватилась за грудь и как бы отшатнулась, выронив поводья. Харка поспешил к ней, чтобы поддержать. Но она, уже мертвая, с застывшим взглядом, повалилась ему на руки. Он, не в силах удержать ее, спрыгнул с лошади и в последний момент поймал ее безжизненное тело, смягчив его удар об землю. За тот короткий миг, который потребовался,