без паузы, но понизив голос:
– На людях я не смею показать вам то, что изобразил на мне Док Форест.
– Ага, так вы его знаете! – сказала Алиса.
– Разумеется. Я-то думал, вы тоже.
– Я знаю только его работы, – ответила Алиса.
– Вижу, вы неплохо разбираетесь в татуировках! – сказал Линдберг.
Его интерес и радостное возбуждение делались сильнее с каждой фразой.
– Спрячьте, пожалуйста, вашу рыбину, – сказала Алиса. – Если у вас есть немного времени, у меня есть комната и оборудование.
Потом Джек долго жалел, что мама не выучила, как будет по-шведски «Спрячьте, пожалуйста, вашу рыбину».
Торстен поднялся с ними в номер, Алиса показала ему трафареты и принялась собирать машину. Зря – Торстен Линдберг был настоящий ценитель и не выбирал татуировки с бухты-барахты.
Для начала гость настоял на том, чтобы показать Алисе все свои татуировки – даже те, что на заднице.
«Не надо при Джеке», – сказала было Алиса, но Торстен заверил ее, что все его татуировки вполне можно показывать детям.
На самом деле, как решил Джек, мама не хотела, чтобы он увидел саму задницу Торстена. Но тот был худой, так что зрелище оказалось не страшное, как и сама татуировка: на левой ягодице красовался глаз, косо смотрящий на щель между ягодицами, а на правой – красные губы, словно отпечаток свежего поцелуя.
– Отличная работа, – сказала Алиса укоризненным тоном, и Линдберг немедленно снова надел штаны.
У него были и другие татуировки, много татуировок. На людях бухгалтеры всегда появляются застегнутыми на все пуговицы, так что коллеги Торстена могли и не догадываться, что он весь покрыт татуировками – не говоря уже о глазе на заднице! Среди них была работа Татуоле, Алиса сразу ее узнала – стандартная обнаженная девушка с изогнутой линией лобковых волос, правда, что-то в ней отличало ее от прочих, но мама не дала Джеку разглядеть, – а также работа Тату-Петера из Амстердама и Герберта Гофмана из Гамбурга. Все это были отличные татуировки, но работа Дока Фореста выделялась даже на их фоне.
На узкой вогнутой груди Линдберга шел под всеми парусами клипер с тремя высоченными мачтами, а из-под воды на него нападал морской змей. Голова чудовища, размером с главный парус судна, восставала из воды перед носом со стороны левого борта, а кончик хвоста торчал за кормой со стороны правого. Всякому было ясно – кораблю не спастись.
Тут Алиса сказала, что Док Форест, должно быть, моряк. С ее точки зрения, корабль на груди Линдберга даже лучше, чем судно с вымпелом «Возвращаюсь домой» на груди у покойного Чарли Сноу. Линдберг знал, где живет Док, и вызвался отвести Джека и Алису к нему. А назавтра он выберет себе татуировку от Алисы.
– Я склоняюсь к иерихонской розе. Только обещайте: пусть это будет, так сказать, персональная версия, только для меня, – застенчиво сказал он.
– Ну еще бы, такая татуировка должна быть у любого знатока, – ответила Алиса.
Но Линдберг словно