сомнений. Теперь в крике звучала радость, торжество и немного тоски.
– Она благодарит тебя, – Бер уселся рядом и скомандовал:
– Весла на воду.
– Она просто радуется свободе, – возразил я сыну.
– Нет, к своим она могла попасть и без криков, их поселение совсем близко. Она крикнула, уже находясь в лесу, привлекая внимание хищников. Крикнула, чтобы сказать, что будет ждать тебя.
– Бер, тебе нужно писать эротические книжки, – смеясь возразил сыну.
– Макс Са, дай ей понять, что ты услышал, иначе она крикнет еще раз, подвергая себя риску.
– Бер, ты говоришь глупости, она совсем еще ребенок… – мои слова перебил крик девушки, тоску, прозвучавшую в голосе, на этот раз я различил очень хорошо.
– Я говорил тебе, – в темноте сверкнули зубы Бера, – дай ей понять, что ты ее услышал.
Даже не осознав до конца, почему я это делаю, зарядил в ТП-82 осветительный патрон и выстрелил вверх по направлению к лесу. Зажигательный снаряд на целых десять секунд осветил небо над берегом моря и частью леса, а затем погас, сверкнув напоследок зеленоватым светом.
– Макс, все в порядке? – донесся с корабля голос Тиландера.
– Все нормально, Герман, салют местным аборигенам, – поспешил успокоить американца, подплывая к «Стреле». Взобравшись на корабль, мысленно обругал себя, что поддался уговорам Бера и потратил осветительный патрон. Кинув взгляд в сторону леса, оторопел: где-то с минуту мерцал огонек костра или факела, погасший, прежде чем я успел понять, что это, случайность или ответный сигнал.
На корабле царил небольшой переполох: гости из племени Урха забились в угол на носу корабля, не реагируя на слова матросов, успокаивавших их. Яркая вспышка, осветившая все небо, как и сам звук выстрела перепугали их не на шутку. Лишь увидев меня дикари немного успокоились, а спустя полчаса с аппетитом уплетали паек, выданный им корабельными коком.
– Что там случилось, Макс? – Тиландер излучал неприкрытое любопытство. Мы сидели у кормового фонаря и ужинали, пользуясь освещенным пространством. Часто, оставаясь вдвоем, мы говорили по-английски, чтобы члены команды не понимали разговор.
– Бер поймал девушку-дикарку, молодую, красивую, – уточнил я после заминки. Мне стало ее жаль, и я ее отпустил.
– Зачем? Пригодилась бы нашим воинам. У нас столько неженатых, – Американец вгрызся в кусок мяса, напоминая кота, поймавшего воробья.
– Понимаешь, Герман, она кричала, словно прощалась с жизнью, и взгляд у неё был такой…
– Какой? – Тиландер наконец разжевал кусок и проглотил его, смешно дернув кадыком.
– Взгляд, который говорил «я в неволе не размножаюсь, я дикая кошка».
Тиландер застыл с куском мяса, поднесенным ко рту:
– Макс, с тобой все в порядке? Может, ты влюбился? Никогда от тебя не слышал таких романтических высказываний. Неужели русская душа не в состоянии пройти мимо красивой девушки, даже если она дикарка?
– Герман, не глупи. Какая любовь,