Кроме Кузнецова. Пакостный и мерзкий типчик пристрастился ловко манипулировать ею – то дружит и «располагай мною полностью», то холодно игнорирует «ой, я не заметил, ты тоже здесь?» Лара терпела это долго. Даже успела уверить себя, что влюбилась в него. Все-таки, казаться нужной и важной для кого-то – такой наркотик. Мама не замечала мучений девушки, считая ту разумным ребенком, который выбрал независимость сознательно. Для нее было естественным, что ее дочь намного опережает инфантильных ровесников в развитии и ей с ними элементарно скучно, поэтому помочь не могла. Но однажды Лара «сорвалась с катушек» и «дружба» с Кузнецовым закончилась.
Как обычно это и случается, она оказалась в ненужном месте в ненужное время. Говорили о ней. Кузнецов в окружении приятелей бросил фразочку, что он совсем уже приручил Конкину и та готова прям сейчас отдаться. Не в таких фразах, но по смыслу верно. Лару как кипятком обдало. В голове зашумела кровь, от гнева задрожала губа. Она, не понимая до конца, что творит, подбежала к компании. Нагло, высокомерно. «Мне уже начать раздеваться? Чтоб твои дружки тебе точно поверили?» – хотела она крикнуть. Но из горла вылилось что-то жалкое, типа, «там физрук вас ищет». Кузнецов еще кинул на нее взгляд – слышала или нет последнюю фразу, но ничего не сказал, просто ушел с похихикивающими парнями. Так бы инцидент и забылся, но после подслушанного разговора вдруг в голове у Лары начали пчелами роиться запретные мысли. «Он меня хочет. Очень хочет, вот и сочиняет. А эти малолетки так слушали, что их выросшие уже достоинства поднялись к потолку».
Весь день Лара вспоминала разговор, ловила на себе заинтересованные взгляды парней. В низу живота сладко томило. И у нее родился план. Почему бы и нет?
После школы она надела красную шотландку, гольфы, волосы уложила в хвостики и отправилась прямо к Кузнецову. Она знала, что его родители приходят домой поздно.
Кузнецов удивился ее приходу.
– Привет. Ты чего?
Она прошла в комнату, огляделась.
– Я тебе принесла домашнее по алгебре. Могу помочь.
У Кузнецова с алгеброй было дело швах. Но Лара даже не стала доставать учебники. Она уселась в кресло и, как во всех кино, слегка задрала юбку – будто бы случайно. Кузнецов на ее ноги не смотрел, уводил взгляд.
– Да не нужна мне алгебра.
– Нет так нет. Иди сюда. – Она медленно провела ладонью по голени, бедру, скользнула выше, под юбку. Точь-в-точь как во всех кино. Но это произвело обратный эффект: Кузнецов вскочил со стула как ужаленный.
– А не пошла бы ты отсюда?
– Пошла бы. – Вместо того, чтоб сразу распрощаться, она глубоко вздохнула, перекинула ноги одну за другую, медленно полезла в портфель за учебником.
В общем, она пыталась соблазнить Кузнецова. Зачем? Она сама не знала. Наверно, ей хотелось продемонстрировать свою власть над ним. И еще – это было очень-очень, просто болезненно любопытно – а что такое секс, как это? Не зря же мать считала