он знает текст, помнит, когда нужно сесть в кресло на авансцене и задумчиво посмотреть на книжную полку.
Но, вопреки всем ожиданиям, внезапно театр превращается в цирк уродов, и представление начинает казаться какой-то нелепой пародией на прошлое. Главным желанием становится убраться подальше от всего, что происходило здесь до выхода дублёра, от всего, что происходило с другим актёром – пусть он возвращается и доигрывает пьесу сам.
Однако человек не может вернуть прошлого себя обратно. И он вынужден продолжать играть заученную роль, которая уже не про него.
– Напомните, мисс, – наконец спросил Альберт, отрывая Мэри от мыслей, когда они шли по широкому оживлённому проспекту. – Куда мы идём?
– Хочу зайти в одно место, – не задумываясь, ответила Мэри. – Похороны будут вечером, так что торопиться нам всё равно некуда.
Альберт неодобрительно нахмурился.
– Ваш дядя знает об этом?
Мэри раздражённо передёрнула плечами, словно отгоняя надоедливую муху.
– Ему вовсе не обязательно знать абсолютно всё, Альберт.
– Но…
– Нет, – резко отозвалась Мэри. – Больше мы не будем об этом говорить.
Старый дворецкий лишь покачал головой, но спорить с Мэри не стал. Вскоре они подошли к довольно мрачному на вид, под стать погоде, зданию, которое было выложено серым кирпичом. Мэри задрала голову, уставившись на вывеску, качавшуюся на ветру, и решительно толкнула стеклянную дверь. Альберт последовал за ней.
Переступив порог здания, Мэри и Альберт оказались в большом светлом зале, полностью заполненном людьми, неторопливо расхаживающими вдоль стен, увешанных самыми разнообразными картинами.
Мэри, в силу своего характера, никогда не любила находиться в толпе, но сейчас ей это было, наоборот, на руку. Никто не станет задавать лишних вопросов, и в случае чего она сможет избежать подозрительных взглядов охранников.
Мэри и Альберт, едва поспевающий за ней, зашагали по гладкому полу из белого мрамора вдоль стены, увешанной картинами неизвестного художника. Не проявляя никакого интереса к выставленным инсталляциям, Мэри свернула за угол и обернулась к Альберту, чтобы что-то сказать, как вдруг почувствовала весьма ощутимый толчок в правое плечо. От неожиданности пошатнувшись, девушка с трудом сумела удержалась на ногах, но капюшон слетел с её головы.
С досадой обернувшись назад, Мэри уже хотела разразиться гневной тирадой на тему, что надо смотреть куда идёшь, но, увидев, кто стоит перед ней, не смогла вымолвить ни слова. Внутри Мэри всё сжалось в неприятный скользкий комок – она почувствовала себя так, словно проглотила огромный кусок пластилина.
В нескольких шагах от Мэри стоял высокий молодой человек, по всей видимости, тоже поражённый её присутствием. Серо-голубые глаза и прямой нос выдавали в нём черты практичности, холодности и строгости, и только насмешливо изогнутые губы и веснушки намекали на душевную мягкость. Он совсем не изменился