и не такая уж она и маленькая. Подросток скорее, чем ребенок. Лет одиннадцать-двенадцать, да?
Принцесса была бы доволь…
В эту секунду чужая девочка закидывает голову назад и смеется над какой-то шуткой Наташи.
Звонко, заливисто, безудержно.
Он разрывает сердце Анны – смех.
Смех хрупкого детеныша, наивно уверенного, что с ним никогда не произойдет никакой беды.
Идиотка малолетняя.
Смертная малолетняя идиотка.
– Уверена, твой участок находится ЗА забором! Будь добра, не лезь к нашим собакам. Я не готова огребать истерики твоей мамаши!
– Аня, да ты что? Это я Женю позвала! Зачем ты ее пугаешь? Она мне очень сегодня помогает.
– Наташа, не тупи! Не хватало нам еще обвинений в несоблюдении техники безопасности! Какие дети в питомнике? О чем ты? Давно говна на форуме не хлебала? Я вот – по горло!
Наташа быстро уходит в дом. Анна успевает заметить, как внезапно заострились ее скулы. Психует. Ясное дело.
Девчонка же сбежала к себе еще при первом звуке Анниного голоса.
Жозефина смотрит на хозяйку.
– Место.
…Сколько ей было лет тогда? На дискотеке в баре ЗЕД? Четырнадцать, наверное. Может, меньше. Разноцветные огни сливались с запахами тел. Музыка выколачивала мысли. Высвобождала инстинкт. Анна впервые оказалась в таком насыщенном месте. За возможность спасибо Дане, студенту-первокурснику с десятого этажа. Его приличные очки и вечный словарь под мышкой – надежное алиби для побега профессорской дочки во взрослую жизнь. Аннины родители обожали инфантильного и застенчивого соседа-книгочея. Хорошее будущее для их грубоватой дочки-пацанки.
Стараясь не задохнуться, Анна покачивалась в такт толпе. И да, она бесконечно наслаждалась терпким ароматом разгоряченной людской плоти.
Даня протянул кружку пива. Она отхлебнула.
Грубо сколоченная сцена ЗЕД неуклюже возвышалась над танцующими. Шест был заляпан и почему-то испачкан снизу зеленой краской. Высокая женщина в наброшенной на голое тело черной рубашке вдруг прижалась к шесту лобком, змеиным движением изогнулась назад, отбросила влажные волосы. Ненужная рубашка соскользнула на доски.
Стриптизерша подмигнула окостеневшей Анне.
И развела ноги.
Воспитанный Даня нервно хрюкнул, беспомощно обернулся к юной подруге.
– Анют, прости! Тебе, наверное, тут совсем не интересно. Я не знал. Должен был быть концерт…
Анна смотрела на женщину. Та вспотела: бисер влаги собрался в выемке ее шеи.
А между бедер?
Давило солнечное сплетение – Анна не вдыхала слишком долго. Танцовщица медленно провела по соскам кончиком указательного пальца. Тягостная боль прорезала низ Аниного живота. Обосновалась там надолго, по-хозяйски.
Они ушли с дискотеки. До самого дома бедный Даня не услышал ответа ни на один свой сбивчивый вопрос.
От следующего свидания Анна отказалась.
Она взрослела. Играла с парнями в футбол и баскетбол, избегала общества одноклассниц.