позже вернусь за ответами к Джареду. Ему придётся объясниться про зеркало, если не хочет проблем. Приятно, что теперь у меня появился метод давления на этого несговорчивого волка.
– Ты такая красивая, – неожиданно говорит Гилберт, а я вздрагиваю так, будто он оскорбил меня, не иначе.
– Перестань, – бросаю на него хмурый взгляд.
– Это правда, ты просто не представляешь, как выглядишь со стороны. Волосы белые как свежий снег, розовые губы, бархатная кожа, изящные черты… Ты будто хрустальный подснежник, что каким-то чудом взошёл на выжженной чёрной земле. Тебя хочется оберегать как редкое сокровище.
Я морщусь. В устах Гилберта комплимент кажется каким-то липким.
– Ты сам-то веришь в то, что говоришь?
– Да. И не получится обвинить меня во лжи, – он показывает ладонь, где переплелись первые буквы наших имён. Шрам светлый, ни следа покраснения… Значит, и правда верит.
Подснежник, значит… Что же он бросил меня в горящем замке? И зачем делал… остальное.
Отвернувшись, подхожу к ограде. Ветер бросает в лицо снежинки, которые почти сразу тают и скатываются каплями по щекам к подбородку.
– Ты когда-нибудь меня любил? – вопрос вырывается сам собой.
– Я и сейчас люблю… – Гилберт на миг сжимает зубы и торопливо добавляет, – по-своему. – Но клятва на его ладони уже успела слегка покраснеть. Не прямая ложь, но всё-таки проскользнула.
– Ты мне дорога, – спешит объясниться маг. – Занимаешь особое место в моей жизни, очень ценное. И тем печальнее то, что мы так отдалились. Разве нам не было хорошо вместе?
Он опускает руку в карман и достаёт из него два кольца на цепочке… те самые, которыми мы должны были обменяться на церемонии свадьбы. Они матово блестят золотыми изгибами. Раньше при взгляде на них у меня от волнения трепетало бы сердце, теперь же я не чувствую ничего. Ни сожаления, ни печали… лишь толику недоумения.
– Разве ты не хочешь вернуть “нас”? – говорит Гилберт. – Ты говорила, что любишь…
– Я любила несуществующий образ, детскую иллюзию, – отзываюсь тихо. – Тебя настоящего я не знала… да что уж, я не знала даже себя. Но всё это не имеет значения. Если ты хотел всколыхнуть мои чувства, то это изначально было провальной затеей. Чувств к тебе не осталось. Поэтому хватит прелюдий, я готова узнать правду. Зачем моему отцу нужен этот брак? Зачем он нужен тебе?
Гилберт каменеет лицом, стискивает обручальные кольца. Он стоит посередине площадки, ветер развевает его плащ, тот взметается будто крыло ворона. Чёрные глаза смотрят холодно.
– Всё дело в алтаре, – говорит маг.
Вздыхаю. Могла бы и сама догадаться.
– Подробнее, – требую я.
Маг мерит площадку шагами, за ним следом вьются снежинки.
– Ты ведь знаешь, что алтарь Аштарии – это древний артефакт вашей семьи, он привязан к крови рода Розен.
– Да, и поэтому лишь потомки нашей крови могут управлять его силой.
– Это правда, но не совсем.