с девочкой.
Лиза… Сузи…
Но кто еще?
Убийцы-социопаты обычно действуют в одиночку, иногда парами, как эти двое. Более многочисленные союзы социопатов – большая редкость. Например, Чарльз Мэнсон и его «семья». История знает и другие случаи. Но в мире, где самые популярные профессора философии утверждают, что этика всегда ситуативна и мнение каждого верно и имеет свою ценность вне зависимости от логики и коэффициента ненависти, надо учитывать все варианты. Этот мир плодит монстров. Монстр, с которым столкнулся Джим, мог оказаться многоголовой гидрой.
Умом Джим понимал, что следует соблюдать осторожность, но праведный гнев опьянял и дарил чувство неуязвимости. Джим выбил дверь ногой и боком, чтобы не получить пулю в живот, вошел в комнату. Он был готов убивать и проститься с жизнью.
Мать и дочь были одни. Они лежали на вонючей кровати со связанными стреппинг-лентой руками и ногами и заклеенными ртами.
Женщина, Лиза, стройная, невероятно привлекательная блондинка лет тридцати. А ее дочь, Сузи, еще прекраснее. Девочка десяти лет, небесной красоты, с васильковыми глазами, тонкими чертами лица и безупречно нежной, как яичная мембрана, кожей. Воплощение невинности и чистоты – ангел, брошенный в клоаку.
Когда Джим увидел эту девочку связанной, с залепленным ртом в грязной, вонючей комнате, гнев и ярость забурлили в нем с новой силой.
По лицу девочки текли слезы, она сдавленно рыдала от ужаса, лента на губах не давала нормально дышать. Мать не плакала, но в ее глазах застыли боль и страх. Только ответственность за дочь и ярость, схожая с той, какую испытывал Джим, удерживали ее от истерики.
Джим понял, что они его боятся – для них он был одним из похитителей.
Он поставил дробовик возле откидного столика и сказал:
– Все в порядке. Все закончилось. Я их убил. Убил обоих.
Женщина смотрела на него округлившимися глазами, она ему не верила. И ее можно было понять – Джим говорил странным голосом, он запинался через каждые три слова, переходил на шепот, срывался на крик и снова переходил на шепот.
Джим огляделся по сторонам в поисках чего-нибудь острого, чтобы перерезать стреппинг-ленту. На столе лежали ножницы и катушка скотча.
Схватив ножницы, Джим заметил на столе стопку видеокассет с маркировкой «только для взрослых» и вдруг осознал, что стены и потолок маленькой комнаты обклеены вырванными из порножурналов фотографиями. И еще… Это было детское порно. На снимках были мужчины с замазанными лицами, но женщин не было. Только мальчики и девочки, большинство ровесники Сузи, многие младше. Их всех использовали самыми извращенными способами, какие только можно представить.
Тех, кого убил Джим, мать Сузи не интересовала. Они бы ее жестоко изнасиловали в назидание дочери, а потом перерезали ей горло или вышибли из пистолета мозги и выбросили в пустыне на съедение стервятникам, ящерицам и муравьям. Девочка, вот кто был им нужен, они собирались превратить ее жизнь в ад, и это длилось бы несколько месяцев, а