каким-то светом весь мрак, присутствующий тут. В середине стоял, словно дольмен большой серый стол из камня. Это было странный представитель мебели, красивые белые ножки, словно древние арки, поддерживали неотесанный большой камень, это очень сильно отличалось от всего, что уже довелось встретить в этом доме. Рядом со столом, как ни в чем не, бывало, стояла Аполлин в том же самом костюме, в котором Александр увидел ее впервые, только на этот раз без пиджака, словно лекарь она заворачивала рукава своей белоснежной рубашки и поправляла черные перчатки на руках.
– Я думаю, мы можем приступить, – размеренно, как и всегда прозвучал голос женщины. Блики от свечей из небольшого очага за ней, создавали причудливые тени на ее лице, она жестом указала на стол, – Приляг сюда.
В этот момент по телу юноши пробежал холодок, но он решил собрать всю мужественность в кулак и лег на холодный стол. Даже несмотря на слои одежды, можно было ощутить весь холод этого мертвого камня, словно ты лег нагой на лед. Этот холод обжигал кожу и пронизывал все клетки, словно острые стрелы, но Александр решил, что он будет стойким до конца, несмотря ни на что, и не издаст ни звука.
Аполлин легкими движениями рук расстегнула пиджак и рубашку юноши, затем она взяла с небольшого деревянного столика смотанную в несколько слоев тряпку и протянула своему подопечному.
– Вставь это в рот, поможет при процедуре, – ее голос звучал так спокойно и повелительно, что юноша, даже не раздумывая, выполнил указание.
С этого момента его взгляд был прикован только к лицу женщины. Через пару секунд Аполлин приложила свои руки на шею и лоб Александра:
– Datum est mihi audire vocem tollatur…
После этих слов юноша больше ничего не слышал, страшная непереносимая боль пронзила его горло и голову, он стиснул свои зубы, тем самым больше надавив на тряпку, которую ему дали. Его тело выгнулось в немыслимую позу само по себе, а два участка, на которых женщина держала руки, будто постоянно пронизывали иглы, по венам пробегал огонь, казалось, что будто кто-то пробрался вовнутрь и пытается выжечь горло изнутри, и пробить ему голову, с другой стороны, огромным стальным молотом. Но Аполлин этого не замечала, ее губы так же слаженно двигались, произнося слова, которых Александр не слышал, да и не понял бы. Он не знал сколько это продолжалось, может час, может больше, но для юноши это длилось как несколько столетий, пару раз он успевал отключать свою голову и включать ее снова. Тут главным рычагом была боль, он больше не был повелителем своей головы, единственное, что он мог представить, что больше никогда не увидит Валери, ведь такое пережить не каждому под силу. По окончанию всей процедуры, женщина взяла в руки раскаленный прут, на котором красовался странный знак, напоминающий трикветр, но заключенный в круг, края которого будто вплетались в окружность, тем самым создавая причудливый цветок. Доля секунды и вновь боль, но уже в области печени, эта волна боли снова выключила юношу, дабы уберечь его от страданий.
Глава 3
.
Top