тормашками, словно земное притяжение на него не действует, и почему-то не падает. И ещё другая картинка мне в сознании отпечаталась (это, когда я Морду искал, увидел): высосанное до трухи дерево, оплетённое жуткими противными «усищами», что с «сетки» посвешивались.
«Ну и зона, – думаю, – ну и дьявольщина. Что от неё мне теперь ждать-то?» Однако ж ничего необычного она мне вроде как пока не уготовила. Иду себе, с автоматом наперевес. В случае чего, стрелять буду. Патронов не пожалею.
И прошёл я без проблем особых шагов эдак с тысячу, или даже полторы, не считал я, сколько; точнее, считал, но на пятистах с чем-то сбился. Всё время постреливал одиночными, да по сторонам то и дело поглядывал. Но никакой пакости со мной, слава богу, не случилось. И даже страх понемногу из меня улетучиваться начал. И тут я серебристое что-то увидел. Пускает в глаза мне «солнечный зайчик», что сквозь дырочку в «сетке» пробился, да стоит себе спокойненько так, будто поджидает, когда я подойду.
Оказалось – беспилотник. Носом в землю уткнулся, шасси вверх задрал, крыло одно сломано, шаровидной телекамерой на меня посматривает, что тот циклоп. Дед сказал, не прикасаться, следовать дальше. Я только ввысь, на «сетку», глянул – никакой дырки. Пробил беспилотник «сетку», на землю свалился, а «сетка» пробоину-то и затянула. Неба почти не видать.
«Чуть-чуть не долетел он до вертолёта», – подумал я. Наш-то рейд был спланирован таким макаром, чтобы мимо «Ми-восьмого» нам пройти довелось. И где-то ещё шагов через двести, как мы и рассчитывали, геликоптер нарисовался.
«Маскируху» разодрал, но до земли не достал, за ветки обычных деревьев зацепился, застрял, а хвост по ту сторону «маскирухи» остался. С земли не просматривается. Пропеллер погнут, можно даже сказать, искорёжен, а стекло кабины целёхонькое. Но в кабине нет никого, и только дверь боковая – нараспашку. А от кабины до меня метров где-то тринадцать, не меньше. «Как же это они, – думаю, – из неё выбрались?»
Только я это подумал, слышу – движение какое-то слева, метрах в семи от меня. Именно услышал движение, а не увидел. Не звук уловил ухом, а движение. Чёрт его знает, как это у меня вышло. Подхожу поближе, автомат, естественно, в руках. Лежит кто-то на траве. В противохимическом костюме, таком же, как у нас. Противогазом вниз, спиной вверх. А вся спина его и особенно кислородный прибор пылью покрыты. Толстым слоем. Я даже вспомнил ламповый телевизор, который я когда-то давным-давно чинил. Там лампы так же пылью покрыты были.
Ясно – вертолётчик. Один из тех трёх, что пропали. Я – к нему, чтобы на спину перевернуть. А он не переворачивается. Жутко тяжёлым оказался. Я тогда Деду доложил, что почём. Он, правда, действия мои не одобрил, но, раз ничего со мной не приключилось, разрешил Баскетболисту подойти, помочь. Баскетболист хоть от горшка и два вершка, но сильный паренёк, на тренировках стопятидесятикилограммовую штангу поднимал.
Подошёл он, и вместе с ним мы вертолётчика вмиг перевернули. А с той стороны такая же история. И поверхность костюма, и противогаза пылью покрыты.