в глаза, в руке рука.
И понимание, как нежность, —
Другим всё это не дано.
Бесповоротно, неизбежно
В который раз поймём одно:
Нам хорошо с тобой. И это
Пребудет с нами навсегда.
Всё остальное было бредом.
Всё остальное ерунда.
«Так как же, милый…»
Так как же, милый,
как, скажи, мне быть?
И как мне вас в одно соединить?
Его восторг и силу восхищенья —
и нежность, доброту твои – спасенье
от горя одиночества и мук,
заломленных в обиде горькой рук.
Да, от того, чего не мог отринуть
(и от чего так больно губы стынут)
другой, мои таланты высоко ценя,
не принимая женщину меня.
Так как же, милый,
как, скажи, мне быть
и как себя надвое разделить?
Ведь всё – во мне, и я во всём – одна.
Стихия чувств – поэзии волна
неразделимы, их не разорвёшь,
а часть меня – уже не я, а ложь.
Но счастье половинным не бывает,
иначе половодьем убывает,
и засухи тогда не избежать…
Так как мне быть?
Кого из вас мне ждать?
Тебя – но не писать я не могу!
Его – я рыбою на берегу
погибну без любви и доброты
твоей.
Так кто мне нужен? Ты?
А может, он?
Я буду жить, скорбя,
без тонкости его – и без тебя.
«На бумагу не ложатся…»
Кто над морем не философствовал?
Вода!
В. Маяковский
На бумагу не ложатся
Эта бухта, это море,
Это небо в белых чайках,
Этот медленный прибой.
Не могу я наслаждаться
Этой бухтой, этим морем,
Не могу я наслаждаться
Всем, не связанным с тобой.
Я тоскую, я рисую
На песке «заветный вензель»,
Но смывает его жадной
Белопенною волной,
И смывает в моём сердце
Всё, что было между нами,
Растворится и исчезнет
Всё, что связано с тобой.
Всё уйдёт, и всё исчезнет.
Канут в лету, канут в бездну
Моя память, моё сердце,
Белых чаек шумный рой…
Лишь останутся навечно
Эта бухта, этот берег,
Лишь останется навечно
Этот медленный прибой.
И останутся – быть может! —
Эти строки на бумаге,
Кто-то их прочтёт далекий,
Кто-то их прочтёт чужой
И, лениво усмехнувшись,
Их отбросит в эти волны,
И поглотит их спокойно
Этот медленный прибой…
«Ночные полёты…»
Ночные полёты…
Кому-то – работа,
Кому-то – усталость до третьего пота,
Кому-то – о дне предстоящем забота,
И рот раздирает кому-то зевота.
А мне наслажденье – ночные полёты,
А мне –