спешились и поспешили распахнуть объятия. Ник тоже осторожно соскользнул с лошади, но не успел помочь спуститься мне, как маленькая, до ужаса милая девчушка с копной густых каштановых волос крепко обхватила его за пояс.
– Ник! Ты приехал! Приехал! Я так скучала! – Она без остановки пружинила на месте, прижимаясь и стискивая его крохотными ручонками.
– Меня не было всего неделю, – засмеялся Ник. Он взъерошил девочке и без того торчащие во все стороны волосы и чмокнул ее в щеку.
Тут к Николасу с громким лаем подлетела большая овчарка и едва не сбила его с ног, пытаясь лизнуть в лицо.
– В очередь, Ласка. – Ник выставил вперед руку, но собака, услышав свою кличку, лишь удвоила усилия.
Я не сразу заметила, что на меня уставилась пара больших темных глаз. Девочка наклонила голову и открыто рассматривала меня настороженным, оценивающим взглядом. Совсем как Ник.
– Ты кто? – последовал ожидаемый вопрос.
Николас резко развернулся, будто только сейчас вспомнил о моем существовании, и замер. Его рот то приоткрывался, то закрывался снова, пока он пытался подобрать слова.
Наконец, он прочистил горло и сказал:
– Это…
Окружающий мир вдруг начал размываться перед моими глазами. Я почувствовала, как тело накренилось вбок и безвольно скользнуло в пустоту, но было вовремя подхвачено. Вокруг меня кто-то засуетился, однако головокружение накатывало беспрерывными волнами, и я потеряла связь с реальностью.
– Слишком сильная лихорадка, – прозвучал женский голос. – Идем. Потом объяснишь. Ей нужно помочь, пока не стало слишком поздно.
Но ее слова потонули в знакомом мраке и утянули меня за собой, в удушливое заточение разума. Он услужливо подбрасывал мне страшные обрывки снов, от которых невозможно было укрыться. Кошмары, что без остановки мучили меня уже полгода. Они пробуждали во мне страх – липкий, ледяной, неизменный. Именно из-за них я начала бояться ночи, и постоянные тени под глазами стали тому свидетелями.
В перерывах между кошмарами моим врагом становилась собственная оболочка. Голова разрывалась от боли, но мучительней всего был жар, с неимоверной жадностью сжигавший меня снаружи и изнутри. Тело содрогалось со страшной силой, а холодный пот облепил все участки кожи. Я что-то бормотала, не разбирая слов, скулила, пыталась сжаться в комочек, но чьи-то ласковые руки не давали своевольничать, возвращая на место.
Внезапно раны на плече и спине обожгло ужасной болью, и я застонала.
– О, Боги милосердные. Откуда это?
Кто-то тихо и долго говорил, но я смогла разобрать лишь несколько слов: «Кезро… с волками… плетью… выкупил».
Над ухом раздался тяжелый, протяжный вздох. Тонкие пальцы невесомо коснулись лба.
– Ты правильно поступил. А с Аяном я поговорю. Бедная девочка. Болезнь сильна, а она совсем истощена. – Все тот же нежный женский голос то и дело мелодично звучал где-то рядом. И он так сильно напоминал другой,