Так. Пока ты бежала, слышала, как пищал твой медальон? Трижды.
– Да. Последний раз только что.
– Это обратный отсчёт. Осталось пять минут до начала перетасовки. Заметила что-нибудь в коридорах и на лестницах, по которым ты бегала? Видела комнаты?
Жонкиль обозрела коридор, в котором они стояли.
– Везде деревянные стены. И все они одинаковой формы. Как большие кубики.
– Точно. Все комнаты – это кубы. Вот как оно работает. Комнаты перемещаются.
– Что?
– Ну, ты, наверное видела такие головоломки… знаешь, плоские, где надо передвигать плитки, чтобы составить картинку.
Жонкиль насмешливо глянула на него.
– Да, видела.
Циан изобразил пальцами квадрат.
– Теперь представь такую головоломку, но в 3 D. Как будут выглядеть эти плитки в 3 D?
– …как кубики?
– В яблочко. Так эти комнаты и коридоры движутся. Будто кубики в гигантской головоломке.
Жонкиль окинула стены быстрым взглядом.
– Я тебе не верю!
Циан рассмеялся.
– И этим кубам нужна сетка для перемещения, верно? – продолжал он. – Вот тут она немного видна.
Он провёл пальцем по широкой чёрной арматуре, которая проходила вдоль всех углов комнаты и всех сочленений стен с потолком и полом.
– Это часть общего каркаса – огромной сетки, которая удерживает все кубы на месте. По ней стены скользят во всех направлениях, а потолки и полы – со всем, что находится в комнате, – едут своими маршрутами. Иначе говоря, во время перетасовки вещи перемещаются, а сама рама стоит как стояла. Вот почему это самое безопасное место. Таким образом, если медальон сообщает, что близится перетасовка, нужно побыстрее залезть вот сюда. Смотри.
Циан показал ниши в каждой из вертикальных частей каркаса.
– Это называется «гнездо», поняла? Они предназначены для жителей и персонала на время перетасовки.
Теперь оба их медальона пищали почти непрерывно.
– Быстро! Лезь туда!
Жонкиль покачала головой.
– Это просто смешно. Ты меня разыгрываешь.
Тем не менее она, не скрывая тревоги, осторожно уселась в одно из гнёзд. Циан устроился напротив и поднял большие пальцы.
– Не о чем беспокоиться, Жонкиль. Ты в безопасности, пока сидишь в своём гнёздышке. Заметила, что писк становится всё громче?
Жонкиль снова побледнела – как будто и не пила горячий шоколад. Она молча кивнула.
– А чувствуешь слабую дрожь? – Циану пришлось повысить голос, потому что шум всё нарастал.
Дрожь шла снизу, из машинного отделения, охватывая весь каркас. Скрежетали шестерёнки, визжали шкивы. Сердце Циана забилось быстрее. Смех уже клокотал в горле… но так и не вырвался наружу. Циан нахмурился. Что-то мешало ему наслаждаться этой перетасовкой. Что-то будто бы высасывало из него всю радость.
Циан надул губы, глубоко задумавшись. Послание на китовых костях! – понял он. Приходилось признать, что те слова по-прежнему его тревожат. Циан насупился пуще прежнего.
Сквозь