по партии залпом опрокинул в рот стопочку виски, поморщился и потянулся за ломтиком лимона. Он даже сделал попытку вновь сесть за стол, но потом вспомнил, что еще не договорил, и остался стоять.
– Так вот, пронырливые люди-крабы – и поверьте мне, я не шучу и знаю, о чем веду речь – с помощью нехитрых технических приспособлений зомбировали старых проверенных коммунистов, и они поддались нестерпимому зову наживы и развалили великую державу на множество осколков! Но кое-кто за пределами этого зала все еще продолжает утверждать, что в разрушении страны виноваты именно коммунисты! И с такими, товарищи, мы должны ежеминутно и ежесекундно бороться, товарищи! А потому что оппортунизм должен быть побежден, а соглашательство изжито! А потому что союз трудящихся всех стран должен быть восстановлен, а для этого каждый из нас и я лично, как известно, не пожалеем ничего! Потому что коммунистическая идея живет и побеждает!
Ответом ему послужил дружный вздох, с которым проверенные временем соратники и новые активные члены подняли в воздух до краев наполненные шкалики, рюмочки и стаканчики с бокалами. Веселье захватило коллектив – после речи самого вождя оно приняло еще более непринужденный характер и вскоре – буквально к полпятому утра – приобрело некие черты древнеримских оргий, за исключением, конечно, того факта, что вместо гурий, ублажающих и услаждающих взгляд и тело с душою, повсюду в сигаретном смоге мелькали нетрезвые лица (преимущественно красного пролетарского цвета), которые, словно один общий дружный катушечный магнитофон, разными тембрами и октавами вопрошали одно и то же, а именно: «Ты меня уважаешь?». А кое-где даже вспыхивали громкие перебранки на идеологической почве – но, впрочем, куда ж без них в дружном коллективе?
Но, как известно, и хорошее тоже когда-нибудь заканчивается. И вот к утру все устали настолько, что теперь мечтали исключительно добраться до теплых постелей – наподобие той, в которой спал Андрейка – только размером сильно побольше. И стали разъезжаться по домам – кто на лимузинах с сонными водителями за рулем, кто – на такси, а кто и на метро и троллейбусах. А были и такие, что решили прогуляться по утренней Москве и широкой грудью вдохнуть незабываемый воздух великой победы коммунистического добра над капиталистическим злом.
Кстати, среди праздновавших в ту ночь была и Кристина – которая скромно сидела за большим уставленным пластиковыми стаканами и бутылками с водкой и дешевым вином столом для секретарей и ассистентов. Как ни крути, а табель о рангах и порядок распределения социальных благ в партии большевиков исполнялся неукоснительно – и поэтому везде и всегда исповедовался принцип: «На чужой кусок не разевай роток!» и «Не садись не в свои сани, деревенщина!». И как это ни грустно заметить, в этом товарищи большевики никоим образом не отличались от так ненавидимых ими буржуинов, которые поступали со своими подчиненными точно так же. Но об этом прискорбном факте нам здесь, конечно, говорить совсем не к месту.
Кристина