с грузом. С самого утра небо заволокло серыми тучами, что вызывало опасения у опытного водителя. Когда он миновал пост ГАИ, появились первые снежинки. Нехорошие предчувствия, не дававшие ему покоя, усилились. Он боялся опоздать к празднованию юбилея свадьбы, на которое были приглашены два его сына с семьями, многочисленная родня супруги и сваты. С женой, которая по паспорту была Тансылу, но давно стала для родных, друзей и коллег по цеху Танечкой-Танюшей, они прожили четверть века. Даже не верилось, что столько времени прошло! Казалось, только вчера он встретил её и отбивался сначала от деревенских парней, а потом от семьи девушки. Неприятие отца, матери и двух сестёр Тани вызывали не только национальные различия. Молодой человек без корней казался родственникам девушки опасным и подозрительным. Выросший в детдоме Николай долгое время настораживал их. Лишь много лет спустя он смог завоевать доверие, стал им сыном, братом и обожаемым бажой5.
Снег повалил хлопьями. Нервничая, Николай бубнил себе под нос модную песню Валерия Леонтьева:
Исчезли солнечные дни,
И птицы улетели.
И вот проводим мы одни
Неделю за неделей…
Возле башкирской деревеньки с непроизносимым названием, находящейся на трассе между Челябинском и Оренбургом, на его КамАЗе треснули сразу три рессорных листа.
Николай, обычно сдержанный и серьёзный, на чём свет стоит отругал начальника, из-за жадности которого произошла поломка:
– Я же говорил: перегруз! Совести нет. Это же надо было так машину надорвать, что рессора лопнула. Гад же ты, Михеич, жадная гадина!
Убедившись в том, что он ничего не может исправить, Николай в сердцах сказал:
– Вот вам и везунчик! Сглазили, шельмы!
Везунчиком и фартовым Николая называли коллеги-водители. Ему действительно всегда сопутствовала удача. Если разыгрывали один гэдээровский телевизор на всю автоколонну или путёвку в социалистическую Болгарию, то счастливый билет выпадал именно ему. За что бы он ни брался, что бы ни делал, всё ему давалась легко. Крепко стоящий на ногах, хозяйственный и деловой, он просчитывал свои действия на несколько ходов вперёд. Была в нём какая-то основательность и степенность, которая выделяла его среди равных. Неслучайно он пользовался непререкаемым авторитетом и уважением среди коллег. Ещё в молодости ему предлагали кресло начальника автоколонны, но он наотрез отказался. Не представлял себя Николай в душном кабинете. Ему нужны были дорога, простор, воздух. Да и оклад дальнобойщика выше, чем у тех, кто протирает штаны, а ему сыновей надо было поднимать.
Николай покурил в размышлении. Делать нечего: надо идти к людям. Возле крайнего дома он увидел колхозника, который ворошил вилами сено. Тот, заметив незнакомца, отложил свою работу. Приблизившись, Николай сказал пожилому башкиру:
– Хаума6
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст