и галдит, полный бойкого делового оживления; тут и торговцы-разносчики, и праздные гуляки, и дети, с любопытством рассматривающие важных заезжих иноземных купцов, и городская стража…
Неподалеку от городских весов, за столами-прилавками с маленькими весами для взвешивания монет, расположились менялы. Они высматривают людей, особенно иностранцев, с увесистыми кошельками, как коршуны добычу. Кроме новгородских гривен – увесистых серебряных слитков, на прилавках менял можно увидеть и редкие, а оттого очень ценные в Новгороде золотые и серебряные европейские монеты – большинство их прибыло в Новгород в кошельках ганзейских купцов…
Как раз о Ганзе[21] и шел разговор между богатым новгородским купцом Милятой Добрыниным и боярином Остафием Дворянинцем. Оба принадлежали к новгородской знати. Купцы Добрынины имели обширные вотчины под Архангельском, в Устюге и Сольвычегодске. Они занимались торговлей пушниной и солеварением. Варка соли была делом очень прибыльным. И все равно соли не хватало, поэтому ее в большом количестве везли из-за рубежа. Главными поставщиками столь ценного продукта были ганзейские купцы; но они торговали не своей солью, а в основном вывезенной из Франции и Испании.
Добрынины были столь богаты и славны, что с ними почитали за честь породниться не только бояре, но и князья. К слову, и Остафий Дворянинец имел виды на дочь Добрынина; у него как раз подрос и вошел в нужную для брачного союза пору сын Варфоломей. Остафия несколько раз избирали тысяцким и даже однажды посадником – четыре года назад. Именно под его руководством началось строительство каменных укреплений на Торговой стороне. А когда его избрали посадником, Остафий изгнал из Великого Новгорода сборщиков дани великого князя Московского и Владимирского Семена Иоанновича, сына князя Иоанна Данииловича Калиты; он правил в Новгороде с 1320 по 1340 год.
Боярин тоже был далеко не бедным; в перерывах между занимаемыми им общественными должностями он торговал с Ганзой. В какой-то мере Остафий и Милята были соперниками, потому что и Дворянинец торговал мехами. Но Остафий продавал в основном беличьи шкурки и не в таких больших количествах, как купцы Добрынины. Кроме того, он менял мед и воск на товары ганзейских купцов – сукно, железо, медь и вино. А еще Остафий на свой страх и риск снаряжал собственные суда для того, чтобы торговать с Заонежьем, а также городами Западной Европы – напрямую; так было гораздо прибыльней.
Остафий Дворянинец жаловался:
– Где это видано, што мы должны ответ держать за ограбление немецких купцов где-то в Варяжском море?! У Ганзы достаточно сил, штоб самим справиться с пиратами, а не перекладывать свою вину на чужие плечи. Торговые законы гласят, што в случае нарушения одним из купцов правил торговли предъявлять иск следует только виновному лицу. Но ить я ничего не нарушил, а мои кочи