целехонек, если не считать изорванной одежонки да пары шишек на голове. Нестерка подмигнул Василию:
– Ничего, до свадьбы заживет.
В лесу было тихо, если не считать птичьего разноголосья. Нестерка огляделся. Лес здесь был редковат, хотя деревья росли необъятной толщины.
– Тут они, пожалуй, нас быстро отыщут, – сказал Нестерка. – Надо идти, но куда?..
Внезапно издалека донесся какой-то гул.
– Бежим! – вскинулся Василий.
– Не-е, – покачал головой Нестерка. – Они верхами, от них не убежишь.
– Тогда давай залезем вон на то дерево, – князь показал на кряжистый дуб, у которого ветви спускались почти до земли.
– А что, место и впрямь подходящее, – согласился Нестерка.
Беглецы вскарабкались на дерево и затаились. Через некоторое время они увидели всадников. Половцы ехали не спеша, вполголоса переговариваясь между собой.
– О чем они говорят? – шепотом спросил князь.
– Ищут место для привала.
Место нашлось под дубом, на котором затаились козельцы.
Попрыгав с коней, половцы бросились на прохладную, мягкую от прошлогодних прелых листьев землю.
Предоставленные сами себе кони разбрелись по лесу в поисках корма. Вскоре могучий храп наполнил дремавший лес.
– А что, если мы, пока они спят, – наклонившись к князю, зашептал Нестерка, – спустимся?..
– Возьмем их коней и отправимся к своим! – закончил за него князь.
Нестерка стал потихоньку спускаться вниз.
– Я тебе дам сигнал, – тихонько сказал он. – Подержи, а то мешает, – воин снял колчан, протянул князю.
Ухватившись за дерево, Нестерка спрыгнул на землю, прислушался. Не обнаружив ничего подозрительного, махнул князю. Но тот, сделав неосторожное движение, нечаянно вскрикнул, и тут же какой-то половец поднял голову. Нестерка, выхватив кинжал, метнул его в половца. Путь был свободен. Они осторожно, на цыпочках, стали удаляться от опасного места.
Нестерке удалось изловить двух справных лошадок, и козельцы, отведя их подальше, заняли места в седлах. Они ехали до самой темноты, а лес все тянулся и тянулся. Нестерка отдал князю чудом сохранившийся у него сухарь. Хлеб был твердый как камень, но мальчик с таким остервенением набросился на него, что казалось, будь тот железным, и это не спасло бы его от крепких зубов парнишки. Расправившись с краюхой и облизав губы, Василий мечтательно сказал:
– Вот вернуся домой, скажу Ефимовне, чтобы каш разных наварила. Еще чтоб мяса нажарила…
– Эх, а я бы молочка с горячим хлебушком сейчас умял.
– Стой, – воскликнул вдруг князь, уставившись вниз, будто обронил гривну.
На земле четко виднелись конские следы. Нестерка соскочил с коня и принялся их разглядывать.
– Двое проехали, – сказал он и задумчиво огляделся.
Вон ствол дерева, похожий на гигантскую рогатину.