волны на разрушающейся дамбе.
«Я люблю тебя. Ты нужна мне. Прости меня».
Но прощение кажется таким же далеким и невозможным, как возвращение к моей жизни в мире людей. Став моим суженым, Себастьян лишил меня остатков способности доверять другим. Он заставил меня поверить, что хотел заключить узы, потому что любит меня. Я связала свою душу с его душой, чтобы он мог защитить меня от тех, кто хотел лишить меня жизни и украсть корону. И он позволил мне это сделать. Позволил заключить с ним узы, уговорил меня, скармливал тщательно отобранные кусочки правды в сочетании с аккуратной, соблазнительной ложью. Он забрал мои узы, хотя знал, что проклятие и его Неблагая кровь убьют меня, что мне придется принять зелье и стать фейри, чтобы выжить.
И все это он делал ради власти. Ради той самой короны, из-за которой он осуждал Финна и Мордеуса.
Себастьян ничем не лучше остальных, и теперь я его суженая. И буду ей вечно. Всю мою бессмертную жизнь. Я чувствую его, как будто он часть меня.
Я закрываюсь от всего. От его чувств. От моих.
Это чересчур. Слишком тяжелое бремя. Но при этом слишком легкое. Где-то там есть лагеря, настоящие, в которых детей запирают и накачивают наркотиками, чтобы королева могла достичь своих гнусных целей. Они – ни в чем не повинные дети, которые могут контролировать ситуацию не больше, чем могла я, когда подписывала контракт с мадам Ви, чтобы мы с Джас не оказались на улице.
Когда я узнала о лагерях, мне стало плохо. Финн рассказывал мне, что когда стражники золотой королевы ловили фейри теней на своих территориях, она отнимала детей у их родителей и помещала их в лагеря. Там она промывала им мозги – учила их, что Благие лучше, достойнее, и что Неблагие должны служить им.
Я нутром чувствовала, что эти лагеря – признак того, что золотым фейри нельзя доверять, но позволила Себастьяну успокоить меня сладкими речами и поверила, что он «выступает против» лагерей. Больше я не дам себя одурачить. Я не буду опускаться до уровня Себастьяна и зацикливаться на своих собственных проблемах, когда действительно способна помочь. Я не буду такой, как он, не стану закрывать глаза на злодеяния его матери. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь этим детям – хотя бы потому, что это нарушит планы Себастьяна и его матери.
Я застряла здесь. Я фейри. Но я не бессильна, и я никогда не буду такой, как они.
Я смертельно устала, и поэтому мне легко отгородиться от накрывающего меня потока мыслей. Я хочу уснуть вот так, чистая, на чистых простынях, но я заставляю себя надеть новую одежду. Я не хочу терять время на то, чтобы одеться, когда сработает ловушка. Мне нужно быть готовой к отъезду.
Я забираюсь в постель и засыпаю, едва моя голова касается подушки.
Мне снится темнота. Снится уютное одеяло сверкающих звезд. Снится голос Финна позади меня.
«Абриелла, каждая звезда на этом небе сияет для тебя»[1].
Трепет в моей груди превращается в хлопанье крыльев, и я лечу, парю в темном ночном небе. Мою ладонь