подать в отставку.
– Примите к сведению это заявление, – сказал судья, обращаясь к своему секретарю. Оно указывает на жестокость в характере обвиняемого.
Берар молчал.
– В письме к князю вы упоминаете об изобретении, которое может обогатить вас. О каком изобретении идет речь?
Берар, несомненно, не ожидал этого вопроса и он побледнел еще больше.
– Отвечайте, и поскорее, – вскричал комиссар, – впрочем, я вам могу помочь. Не хотите ли вы рассказать об этом?
И комиссар показал на слово «Panclastipue» – с греческого «истребляющий все», стоящее в заголовке брошюры.
Берар забыл о своем положении обвиняемого. В нем моментально проснулся изобретатель.
– Да, господин комиссар, – отвечал он, воодушевляясь. – Мое изобретение может сделать много полезного. Оно может рыть шахты, пробивать горы, сносить препятствия: – оно в десять раз сильнее и взрывоопаснее динамита.
– Вот как! – насмешливо заметил комиссар.
Берар, поняв, что он свидетельствует против себя, остановился и растерянно взглянул на комиссара.
– Теперь я все понял, – сказал комиссар. – Вы в припадке злости на князя, решились отомстить ему и провели на нем первое испытание вашего изобретения.
– Нет, нет! Тысячу раз нет! – вскричал Берар.
– Не угодно ли вам обратить внимание на бумажку, которую я достал из камина, – шепнул Корбин комиссару.
– Покажите.
Корбин подал клочок бумаги, написанный рукой подсудимого. Пламя успело захватить лишь несколько слов и можно было разобрать следующее:
«… Поступаете со мной жестоко. Я обладаю такой силой, что могу одним ударом разрушить все ваши дворцы, сжечь дотла все ваши дома, ваши гостиницы, ваши дома в России и взорвать ваши рудники, которые приносят вам миллионы… Берегитесь воевать со мной…»
– Это, наверно, черновик письма, адресованного князю Лавизину? – спросил комиссар.
– Да, – твердо отвечал обвиняемый.
– И вы послали его к князю?
– Два месяца тому назад.
– Понимаю, – в нем были угрозы, о которых вы упоминали в своем сегодняшнем письме… И после этого вы удивляетесь, что князь был суров по отношению к вам, что он хотел выгнать вас из своего дома? По-моему, он был слишком добр. Ему давно следовало бы послать мне ваше письмо, но он им пренебрег, и пренебрежение стоило ему жизни… Довольно. Больше не о чем разговаривать – дело ясное.
В ту минуту, когда комиссар произнес последние слова, открылась дверь в соседнюю комнату и на пороге показалась Жанна Берар.
Глава XIV
Высокая и стройная девушка, уже сформировавшаяся, с хорошо заметной грудью и широкими бедрами, она обладала всеми округлостями, всеми изысканными очертаниями хорошо сложенной женщины, достигшей полного расцвета.
Жанна Берар недаром получили свое прозвище «Королевы красоты». Только восхитительная головка, сидящая на этом прекрасном теле, говорила