в Соединенных Штатах. Издание дает мне от двенадцати до пятнадцати тысяч франков ежедневно… я не могу их даже потратить, а они ежегодно увеличивают и без того гротескный капитал.
Ей не терпелось повидаться со своим отцом, а потому она явно нервничала, и наконец прервала его, словами:
– Понимаю, – вы богаты, очень богаты… умоляю, что дальше?
– Дальше, – продолжал гость, собираясь скрестить ноги. – Вчера мне пришла в голову идея, отправиться в судебную палату, чтобы присутствовать во время суда над вашим отцом. Я был заинтересован когда случайно увидел у своих редакторов материал, хотел выяснить, как они работают, хорошо ли они делают свое дело и готовят для отправки в Америку сенсационный материал… а также я надеялся немного развлечься… мне ведь нужно развлекаться, особенно когда одолевает скука.
– Вы называете это развлечением? – сказала она. – Смотреть, как судят несчастного!
– Я не знал вашего отца раньше и просто отправился в суд посмотреть на осуждение обыкновенного убийцы… Я приехал довольно рано, хотя у здания суда была уже огромная толпа, но передав свою карточку председателю присяжных, смог занять место как раз против обвиняемого.
– И вы развлеклись? – с горечью заметила Жанна.
– Нет, мадемуазель, нет! Сначала я заинтересовался процессом, но потом был тронут до глубины души. Когда я вгляделся в лицо вашего отца, услышал его голос, то сказал себе: «французское правосудие думает, что оно лучшее в мире и часто смеется над американским, но сегодня оно совершает непростительную ошибку. Этот человек невиновен!»
– Не правда ли? – вскричала Жанна, подвигаясь к сэру Гардинеру.
– Затем вас вызывают, как свидетельницу и… не хмурьтесь, я не намерен говорить комплименты, я вижу в вас только убитую горем дочь, достойную всякого уважения… Слушая вас, наблюдая за вами, думаю: «Она искренна. Она знает, что ее отец невиновен и хочет спасти его, любой ценой».
– Это правда? Если бы он был виновен, я бы защищала его, наверное, но совсем другим образом.
– Вы не вложили бы в защиту всю вашу душу, – подхватил он, – вы нашли акценты, которые взволновали меня до глубины души. Судьи не поняли этого… присяжные, публика.
– А вы? Вы поняли?
– Конечно.
– Благодарю вас, – сказала молодая девушка. – Если бы вы пришли сюда только ради того, чтобы сказать мне об этом, я вам очень благодарна.
– Но я пришел по другому поводу!
Глава XXII
Сэр Хэнли Гардинер снова подобрал свои длинные разъезжающиеся ноги и продолжил английским акцентом, который не имел ничего неприятного, но только увеличивал оригинальность американского Ротшильда.
– Из всего, слышанного на суде, я сделал заключение, что свидетели ошибались. Я твердил себе: «Они ошибаются, они сошли с ума». Вскоре выступил генеральный прокурор, но обвинительная речь превратила честного труженика в ленивца и негодяя, и наконец, в преступника. Я все время следил за вами и видел, чего вам стоило выслушивать подобную