о каких-либо научных штуках, в которых ничего не понимал. Он мне расскажет про космос, я заворожённо послушаю о чёрных дырах. Этот космический объект, который никогда не будет мною увиден, и даже гул этой дыры тоже не будет мною услышан. Но то, что мне достаются лишь пародии этого гула из Интернета, не отменяют плена моего воображения, моей фантазии, моих мыслей, моей мечты когда-нибудь узреть это, почувствовать, понять его предназначение.
Так, всё, Влад, успокойся, не нервничай, можешь расслабиться. Чем больше думаю, тем больше я скачу с мысли на мысль, иногда даже хорошо её не обдумав, уже мыслю о другом. Не помню, как давно у меня такой дефект – не концентрированность мысли, словно они не задерживаются, а плывут бурным потоком, но мне это не мешает, хотя окружающим мешает. Пусть я и довольно умный человек, хорошо воспринимаю информацию и могу её развивать, вот только… когда хочу оформить её в оболочку из речи, слова скомканы, вылетают быстро, словно из пулемета, мысль скачет, в общем, люди в панике, не могут понять, о чём именно я говорю и к чему веду, а из-за непродуманности и сконцентрированности, порой, мои мысли могут даже не иметь обоснованных фактов, но, как уже сказал, из-за скорости мне нужно лишь пять минут, чтобы подумать и ответить, а к тому времени момент уже, как обычно, упущен. Поэтому я стараюсь поменьше включать свой мыслительный процесс при обычном общении, говорить о простом, больше подстраиваться под разговор человека, не вываливать на него очередь из своих мыслей.
Точно, о чём я говорил? О Николае вроде… Да нечего рассказывать, сам всё увижу, лучше буду наслаждаться дорогой, порой, мысли следует выкидывать из головы и наслаждаться пустотой, проникаться моментом. А момент уже подходил к концу, мы выезжал в пригород, музыка салона такси слилась с шумом и не акцентировала на себе внимания. Город был мне знаком почти идеально, учитывая то, что я в нем родился, вырос и помру, скорее всего. Но улиц не запоминал, да это и не требовалось, святой Интернет всегда готов был мне помочь. Но вот уже поворот в некий сад дорогих особняков, мы сбавили темп езды, и Николай приказал остановиться у особняка, который был копией других, точно таких же особняков, и даже его зелёный железный забор где-то здесь да мелькнет, в этом я могу не сомневаться. Я забрал алкоголь, а он расплатился. Он открывает зелёную дверь, и я вижу пусть и пустой, но явно участок, о котором не заботятся, словом, совсем. Скорее всего, живёт один. Он мне пролепетал, что у него ни собаки, ни кошки, заботиться не хочется, и так дел хватает. Его рука лезет в карман, изымает из него связку, тонкие пальцы достают из неё ключ и впускают меня внутрь. Странный запах, весьма слабый, почти незаметный, словно пахнет дешёвым лизуном из банки, который я покупал в детстве. Но не это самое странное – мне чуть ли не в нос упёрлась металлическая перегородка – она словно рубила гостиную пополам, в перегородке была такая же плотная железная дверь, а за ней слышно было, как гремит аппаратура, пусть не особо громко, но по звуку можно понять, что либо аппаратура очень мощная,