капитал.
Хотя как будто и старался
Отец Ивана, оживить
Своё помещичье хозяйство —
Им приходилось скромно жить.
То был падёж скота, то нивы
Сжигало солнце злым огнём…
Но жил в неведенье счастливом
Иван, в младенчестве своём.
9
Когда, осознанность впервые
Ивана чувством обожгла?
Какие, искорки, живые,
Внезапно, память родила,
Их в смысл реальный превращая?
Что он увидел первый раз?
Что, смутно радость обещая,
Смогло коснуться детских глаз,
И оживило, ненароком
Смысл яви сутью естества?
Не солнца ль свет, что рвясь сквозь окна,
Дарило радость волшебства.
Тот свет, что комнату заполнив,
Мир незнакомый освещал.
Он этот яркий миг запомнил.
Всю жизнь свет солнца в нём сиял.
С тех пор, он чувствовал и видел,
Свой каждый день и каждый миг.
И радости, и все обиды —
Мир для Ивана был открыт.
10
Невзгоды взрослых не касались
Души и сердца малыша.
Ведь, в нём особенная радость
Жила, мгновеньями шурша.
И грусть иная, наполняла
Его сознание, хотя
В нём было чувств, в то время мало,
Поскольку он ещё дитя.
Ребёнок на пороге жизни —
Что мог он знать, осознавать?
Рожденьем самых первых мыслей —
Иван учился понимать
И суть свою, и мир, в котором
Он начал скромно обитать.
Но этот, жизни мир огромный,
Легко ли разумом объять?
Лишь дом, в котором он очнулся
Для жизни близок был ему.
Но, он, во двор уж, потянулся,
Навстречу к солнечному дню.
11
Всё познавал он: двор широкий,
Траву, покрывшую, тот двор.
Амбары, для скота пристройки.
И неба солнечный простор.
И тишину полей бескрайних,
И даль, загадочных степей.
И всё же, было как-то странно,
Что он не чувствовал людей.
Здесь, он, наедине с природой
Один, среди живой тиши.
И эта, жуткая свобода
Врывалась вглубь его души.
И чувством новым наполняясь,
Понять, стараясь, смысл его,
Всё ж, не испытывал, он, радость,
Не видя рядом никого.
Его свобода превращалась
В то одиночество, чья боль
В младенчестве, лишь ощущалась,
Чтоб позже, прорасти в любовь.
12
Однажды, как-то, он проснулся
Осенней ночью, среди тьмы —
Своим мерцанием коснулся
Его печальный свет луны.
Она, вдруг вынырнув из тучи,
В окно пролила тусклый свет,
Пронзив Ивана грустью жгучей,
Предвестницей незримых бед.
Плыла, таинственно сверкая
Луна одна средь облаков.
Луны той прелесть неземная
Таила