поправил робот. – А ты еще сильнее напился. Когда же наконец протрезвеешь?
– Заткнись и выслушай. Что произошло?
– Да практически ничего.
– Я про громил. Они приходили снова?
– Нет, – ответил Нарцисс, – но приходили полицейские, чтобы тебя арестовать. Помнишь, сегодня была повестка в суд? Ты должен был явиться в пять часов.
Повестка в суд? Ах да. Делл Хоппер, тысяча кредитов.
– Они еще там?
– Нет. Я сказал, что ты ударился в бега.
– Зачем?
– Чтобы они не болтались тут. Можешь возвращаться хоть сейчас – конечно, если примешь меры предосторожности.
– Это какие же, интересно?
– Ну придумай что-нибудь, – сказал Нарцисс. – Приклей фальшивую бороду. Это уже твои проблемы, я свое дело сделал.
– Ладно, – проворчал Гэллегер, – приготовь крепкий кофе, да побольше. Кто-нибудь звонил?
– Да, был звонок из Вашингтона. Начальник из космической полиции. Не назвался.
– Космическая полиция?! Еще и эти по мою душу?! Что им нужно?
– Им нужен ты, – ответил робот. – Все, до встречи. Ты прервал чудесную песню, которую я пел самому себе.
– Вари кофе, – приказал Гэллегер, прежде чем с экрана исчезло изображение.
Он вышел из кабинки и постоял с минуту, в задумчивости глядя на небоскребы Манхэттена, на хаотичные узоры из освещенных окон: квадратных, овальных, круглых, серповидных и звездообразных.
Звонок из Вашингтона…
Хоппер, у которого лопнуло терпение…
Макс Кафф и его шайка…
Толстяк Смит…
Последний вариант – наилучший.
Гэллегер вернулся в кабинку и набрал УА.
– Извините, сегодня мы закрыты.
– Это важно! – воскликнул изобретатель. – Мне нужно кое-что выяснить. Я разговаривал с человеком по фамилии…
– Извините.
– С-м-и-т, – произнес Гэллегер, разделяя буквы. – Просто взгляните, нет ли его в ваших списках, ладно? Или хотите, чтобы я прямо у вас на глазах перерезал себе горло? – Он порылся в кармане.
– Если вы позвоните завтра…
– Завтра будет слишком поздно! Неужели вы мне откажете в таком пустяке? Пожалуйста! Дважды пожалуйста!
– Извините.
– Я держатель акций УА, – прорычал Гэллегер. – Не зли меня, девчонка!
– Ой!.. Ну ладно, хоть и не положено, но… С-м-и-т? Минутку. А имя?
– Не знаю я имени. Давайте всех Смитов.
Девушка исчезла и вернулась с каталожным ящиком под названием СМИ.
– О господи! – вздохнула она, перекидывая карточки. – Тут, похоже, несколько сот Смитов.
Гэллегер застонал.
– Мне нужен Толстяк! – выпалил он. – Но по этому признаку, наверное, выбирать невозможно.
Секретарша насупилась:
– Порочащие слова? Ну извините.
И отключилась.
Гэллегер сидел, тупо глядя на экран. Несколько сот Смитов! Плохи дела. Еще как плохи.
Минуточку!