Вы ощутили?
– И этот туннель ужасно похож на пещеру дракона, ведь правда? – блестели глаза у Филлис.
А Питер воскликнул:
– Даже и не мечтал когда-нибудь подобраться так близко к поезду! Это же обалдеть как здорово!
– Гораздо лучше, чем играть в комнате с игрушечным паровозом, – поглядела на брата Роберта.
(Знаете, мне вдруг решительно надоело ее называть полным именем. Совершенно не понимаю теперь, зачем это делала, когда никто из домашних к ней таким образом не обращается. Ведь если они зовут ее Бобби, то, верно, и мне такое позволено.)
– Это совершенно разные вещи, – откликнулся Питер. – Но я и не думал, что поезд такой высокий, пока сейчас не увидел его целиком.
– Потому что раньше мы его видели только возле платформы, и она закрывала от нас весь низ, – объяснила Филлис. – Этот поезд, наверное, в Лондон поехал, – сделался у нее вдруг задумчивый вид, – а там ведь остался наш папа.
– Вот мы на станции и узнаем, куда и зачем этот поезд поехал. Нечего больше нам здесь сидеть. Пошли, – поторопил сестер Питер.
И они пошли.
Они вышагивали по шпалам, слушая, как гудят наверху телеграфные провода, и с удивлением убеждаясь, что столбы, их державшие, оказались насажены вдоль путей совсем не так часто, как кажется из окна вагона, когда они просто мелькают мимо и их даже трудно пересчитать. Пешком от столба до столба нужно было еще дойти.
Наконец они добрались до станции.
Раньше они приходили на станцию только лишь для того, чтобы сесть там в поезд или еще перед этим немного его подождать. И всегда их сопровождали взрослые. А взрослые, как известно, совсем не интересуются станциями и считают их таким местом, откуда следует поскорее убраться.
Никогда еще в жизни Питеру, Бобби и Филлис не было так интересно на станции. Они смогли подойти вплотную к сигнальной будке, разглядели там множество проводов и услыхали, как механизм, таинственно пошуршав и пощелкав, вызывающе и решительно звякнул. И шпалы, к которым крепились рельсы, им очень понравились. По ним ведь можно было идти, как по камешкам вброд, и Бобби тут же изобрела замечательную игру под названием «Переправа через бурлящий поток».
И какой радостью было попасть на станцию не через главный вход, предъявив билет контролеру, а вскарабкавшись по крутой насыпи прямиком на платформу.
И просто дух у них захватило, когда они заглянули в комнату для носильщиков с переносными фонарями, железнодорожным календарем на стене и даже самым что ни на есть настоящим носильщиком, который спал, прикрывшись развернутой газетой. На этой станции оказалось множество пересекающихся друг с другом путей, и некоторые из них, добежав до сортировочного отсека, там и заканчивались, словно вконец усталые от работы люди, которые жаждут уйти на покой. Здесь по одной стороне простиралась целая стена из угля, и представляла она собой не наваленную как попало рыхлую кучу, а словно здание, сложенное из больших черных кубиков, которое своим видом напоминало