что наставница знает все на свете, но Мара всегда уверяла меня в обратном.
– Чем дольше живешь, тем больше понимаешь, что совсем ничего не смыслишь в этом мире, – улыбаясь, говорила она.
Оказалось, что Мара объездила, чуть ли не всю страну.
Даже, некоторое время, жила в столице королевства, Фаленхаде.
Особенно мне запомнилось описание королевского дворца: выбеленный фасад, ажурная лепнина вокруг окон, роскошная позолота и высокие колонны, подпирающие своды крыши. Вокруг огромный парк, в котором все деревья и кусты были фигурно подстрижены, а в прудах скользили по воде белоснежные лебеди.
– Только бы выбраться из этой проклятой деревни! – думала я, желая увидеть собственными глазами тот другой удивительный мир.
Между тем время летело.
Мара успела меня многому научить, но все-таки, видимо, я была не таким уж сильным заклинателем. Самое простое, получалось весьма неплохо, а вот что-то посложнее, удавалось далеко не всегда. Поначалу, я злилась сама на себя, потом, успокаивалась и продолжала биться над одним и тем же.
Пожилая женщина учила меня упорству и трудолюбию.
Так или иначе, главная цель – контроль огня, была достигнута.
Теперь, даже если бы я что-то нечаянно подпалила, то могла мгновенно потушить, а большего и не требовалось.
Отец постоянно твердил, чтобы я вела себя аккуратней и держала рот на замке. Он боялся, что кто-нибудь узнает о моих способностях и за мной пришлют комиссию по боевым заклятиям из ближайшего города. Те быстро прибрали бы к рукам юную заклинательницу, и нашли применение, которого отец не желал для меня.
Однажды я стала замечать, что Мара сокращает наши занятия и периодически пропадает по нескольку дней. Я сочла, что просто ей больше нечему меня учить, ведь знахарка итак вложила немало своих сил и знаний.
Отец же, как и обещал, дал наставнице достойную награду.
По ее словам, этого было даже более, чем достаточно.
Иногда я просто навещала старушку и приносила выпечку. Мы подолгу пили чай и разговаривали на разные темы.
Она узнавала, тренируюсь ли я самостоятельно. Я кивала и что-нибудь показывала. Например, касалась свечи, и пламя, которое загоралось, принимало форму животного или растения. Тогда она улыбалась, и ее серые глаза светились, какой-то своей, теплой радостью.
И вот однажды, когда я снова решила ее навестить и, заодно, спросить совета, я увидела толпу людей около её зеленого, заросшего плющом домика. Казалось, что сбежался весь поселок.
Многих я знала.
Люди стояли почти в тишине, некоторые беспокойно шептались.
У меня в руках была корзинка с пирожками.
Испеченные специально для наставницы, еще теплые, они источали аппетитный аромат.
Я приблизилась к толпе. Меня никто не замечал, лица выражали то скорбь, то удивление, то простое любопытство. В сердце что-то сжалось, невидимая пружина давила на горло. Я уже напридумывала для себя всевозможных объяснений, утверждая, что все в порядке и сама себе не верила.
Дальше