кровью рубашке стоял у стены, а лорд Давернетти располагался, напротив, перед столом, на коем имелось несколько револьверов. И на моих глазах, старший следователь взял очередной револьвер, поднял, нацеливая на главу Вестернадана – выстрел!
– Exitium! – я успела уничтожить снаряд прежде, чем пуля долетела до даже не собиравшегося препятствовать ее полету лорда Арнела.
И оба дракона повернулись ко мне, не скрывая досады от моего появления.
– Что здесь происходит? – я замерла на ступенях, переводя испуганный взгляд с одного представителя крылатого народа на второго.
Лорд Давернетти, проворачивая барабан револьвера, видимо в стремлении выстрелить еще раз, с некоторым небрежным недоумением вопросил:
– Анабель, как вы услышали?
– Невосприимчивость к драконьей магии. Мне следовало это учесть, – мгновенно взял на себя и ответ на вопрос, и вину за случившееся лорд Арнел.
А после небрежно поинтересовался:
– Как прошел процесс рыданий на груди вашей дуэньи, дорогая?
Дракон! Скоро буду использовать это слово в качестве ругательства. Худшего из всех ругательств.
– Процесс рыданий был прерван звуком выстрелов, – язвительно ответила я.
И сбежала по ступеням вниз, оставив наверху определенно не желающих приобщаться к драконьим развлечениям миссис Макстон и Бетси. И во имя нашего Господа, как же я была рада, что миссис Макстон не увидела того, как миновав быстрым шагом просторное помещение, я самым возмутительным образом порвала рубашку прямо на мужчине.
– Анабель! – прошипел лорд Арнел, перехватывая мою руку.
И наши взгляды встретились. Мой, полный негодования, и его исполненный усталости и раздражения.
Одно краткое мгновение мы смотрели друг на друга, как дуэлянты, готовые взвести курки, но затем я поступила как женщина – вторую руку использовала. И едва шелковая рубашка была сорвана с груди дракона, моему зрению представилась совершенно не радостная картина – четыре пули пробили даже мое заклинание, и застряли в теле мужчины, вызвав кровоточащие раны. И они все кровоточили.
– Вам что, жить надоело? – вопросила дрогнувшим от негодования голосом, вновь подняв взгляд на лицо дракона.
– Вам что, внезапно сделалась важна моя жизнь? – холодно поинтересовался лорд Арнел.
И отпустил напрасно перехваченную руку. Напрасно отпустил, потому как в следующее мгновение я совершила то, чего уж точно никогда не ожидала от себя – я влепила ему пощечину.
Хлесткий звук гулко разлетелся по пустому подземелью, я же отдернула ладонь, практически прижав ее к губам, и совершенно ошеломленная прошептала испуганное:
– Простите.
Отступила на шаг, и прошептала еще тише:
– Простите, я не знаю, что на меня нашло.
Арнел молчал. Взгляд его, казалось, сжигал меня на месте, но сам дракон оставался недвижим, а на лице его не отразилось ни единой эмоции. И хорошо, потому как мне моих эмоций хватало сполна. Эмоций, сожалений, ощущения жжения на ладони, которой я только что ударила мужчину.
– Не