и будет в потёмках глубоководных лежать… Так тебе и надо, шлёпнулся с горы нашей, пролежишь теперь до самой весны, никто тебе не поможет, – на том месте, куда обрушилась снежная лавина, ходил маленький человечек в мохнатой шапке и овчинном тулупчике. Он сердито тыкал снег посохом, продолжая приговаривать. – Вот тебе, вот. Волчатки мои голодными остались. Погоди, я тебя ещё накажу, по-своему, по-лешему…» – он бормотал и бормотал, будто колдовал, накладывая на Детку-Снеговика самые страшные наказания. И луна наконец осветила это место, лицо лесовичка от её света было сине-зелёным и испугало бы любого, окажись он сейчас на озере под огромной луной и перед властителем леса – Лешим! Страшно, бр-р-р.
«Хрусть-хрусть… хрум-хрум… фр-р-р…» – стали раздаваться непонятные звуки, необычно странные, непривычные для столь позднего часа, леса, лесного озера. Впрочем, чего только не происходит в лесах по ночам. Пролетела сова над этим местом. Покружила и села на ветку ближайшей сосны. Ей было тоже интересно: «Что будет дальше?» Между тем стал крепчать мороз, вокруг луны образовалось белое кольцо.
«К несчастью. Ой, что-то случится!» – запричитал Леший и, ещё раз ткнув посохом в снег, засобирался уходить, но не смог сдвинуться с места: одна нога его почему-то оказалась вмёрзшей в лёд. Он кряхтел, топтался на месте, силясь её вытащить, ну прямо как зверь, в капкан попавший, но у него не получалось: крепко держал лёд ногу. Леший аж взвыл от досады по-волчьи: «У-у-у… а-а-а!», и откуда-то из разных сторон леса ему тут же ответили: «У-у-у-у!»
Пошёл снег. Вначале спокойный и ровный, а потом будто лопнуло небо по шву, как перина, и посыпало, не переставая, снегом, будто пухом. Небо затянуло низкими тучами. Ветер поднялся. Пурга дня на два, а может, и неделю качаться будет. Лесовичок по-настоящему испугался: «Замерзну… чёрт меня дёрнул сюда прийти. А ведь точно, Анчутка подсказал. Вот я – глупый, вот я – пустая голова. Нашёл, кого слушать, Анчутку рогатого. Это он мне мстит за то, что ребятки-волчатки мои ему по ошибке пятку откусили». Метёт пурга, снег ещё гуще пошёл. На озере – никого, и над озером – ничего: ни луны, ни звёздочки. Колдовать против зимы Леший не умел, а так, оборачивайся ты хоть в кого, всё без толку: нога-то во льду так и останется. И у нечисти лесной горе случается.
То ли мороз крепчать стал, то ли снега много навалило, только почувствовал перепуганный Леший, будто лёд на озере потрескивать стал, да не где-нибудь, а рядышком, и всё ближе, ближе к нему треск тот слышится. «Вот только с водяным встретиться не хватало», – подумал только он, как рядом пробежала широкая трещина, и свободной ногой он почувствовал пустоту внизу. Но на этом не успокоилось, озеро будто качнулось, наклонилось, как тарелка, и вода из трещины булькнула: «Бульк-бульк». Стал лёд раскачиваться, словно качели: вверх-вниз, вверх-вниз. А вода из щели – «Бульк-бульк», выплёскивается: насос, а не лёд. Стало старичка лесного водой заливать. Не поймёт он, что происходит, испугался, аж