в западном крыльце аббатства, Жерар нервно прогуливался вдоль алтаря и порой останавливался, прислушиваясь к собственным мыслям, которые подчас были неутешительными. На его аристократическом лице отражались различные эмоции, в том числе и озабоченность предстоящими событиями, избежать которых братству не удастся, и столкновение с врагом станет неизбежным.
– Жерар! – тихо окликнул аббата священник Симон.
– Вас ожидают! – на ломанном древнем окситанском произнес мужчина.
Применив окситанский, Симон давал понять аббату, что его ожидает весьма влиятельная личность. Не дожидаясь дальнейших объяснений, Жерар направился прямиком к кабинету, предназначенному для подобных встреч. Пройдя длинный, увешанный картинами коридор и дойдя до нужной двери, он тихо постучал и вошел внутрь. Оказавшись в глубине кабинета, аббат очередной раз отметил про себя, как мрачно и величественно выглядела эта обитель тайных встреч. Сколько тайн, слез, печалей видели эти стены, созданные руками тех, кто надеялся на радужное будущее. Сделав несколько шагов вперед, Жерар столкнулся лицом к лицу с Архиепископом Эдуардом М.
– Здравствуйте, дорогой аббат! – еле слышно поприветствовал Жерара архиепископ.
– Добрый день, ваше преосвященство!
Жерар поразился, как сильно Эдуард постарел с момента их последней встречи.
В свои пятьдесят лет архиепископ выглядел очень усталым и болезненным. Но даже несмотря на это обстоятельство, природная красота зрелого мужчины брала вверх. На его морщинистом лице редко можно было увидеть хотя бы тень улыбки. Лишь строгость и властность -следствие долгого руководства над другими и строжайшей дисциплины во всем.
– Ваше удивление столь явственно, что может вызвать лишь мою снисходительную улыбку….В последнее время здоровье меня подводит. Я уже ни в том возрасте, да и энтузиазма становится меньше.
– О, Вы еще полны сил, чтобы совершать невозможное! – воскликнул Жерар.
– Спасибо, сын мой! Ты так похож на своего отца.
– Да, возможно- голос Жерара дрогнул.
– От него нет вестей?
– Пока нет – с грустью заметил аббат.
– Не отчаивайся. Наверняка на то есть причины.
– Надеюсь.
– Даже не сомневайся. Он всегда любил все делать самостоятельно. Этакий горделивый сноб-улыбнулся Эдуард.
Жерар с интересом взглянул на архиепископа. Он так редко улыбался, что казалось, с этой мимолетной улыбкой в комнату проник луч света.
– Вы были очень дружны? – осторожно спросил аббат.
– О да! Все шестеро.
– Шестеро? А кто же был шестым?
Эдуард замялся.
– Тот, кто стал впоследствии нашим врагом
– Ах, это был Паск….
– Да – прервал Жерара архиепископ.
– Как продвигаются наши дела? – тяжелой поступью Эдуард добрался до кресла и сев в него, развернулся