Не знаю, сколько времени прошло, но я немного прикорнула. Когда проснулась, надо мной грохотали молнии. Было слышно, как капли падают по крыше, как шелестит листва снаружи.
Бабушка с дедушкой сидели за столом при свечах, будто члены тайного общества. Я прищурилась, чтобы понять, чего это они там делают. Оказалось, ели курицу.
– …Так а рассаду в прошлом году, я тыкву пыталась вырастить, опять сорт не пошел. Невкусная, сладкая слишком, приторная. Помню в начале двухтысячного вроде, мы к Ире катались, помнишь, у нее рассаду-то брали? Вот те удачные потом получились. А это, какой уж год, – бабушка вела свой монолог о садоводстве.
– В следующем году без тыкв будем, – отвечал ей дедушка, – больно много мороки с ними.
– А как же тыквенный пирог? Верочка с Володей его так любят, – сокрушалась бабушка.
– У нас в этом году капуста хорошая, миловал Бог, капустниц мало было. Так что есть Верочке и Володе пироги с капустой.
– У, старый! Сам небось и не притронешься!
Неизвестно, чем закончился бы их разговор, но они оба заметили, что я встаю с дивана.
– Разбудили тебя, Алечка? – тут же всполошилась бабушка.
– Конечно, разбудили, – ответил за меня дедушка, – Ты как начинаешь о посевах говорить, так и не умолкаешь.
Я подавила смешок.
– Нет же, я немного подремала. Сразу сморило после такого плотного ужина!
– А мы еще и куры поели, – бабушка вытерла пальцы салфеткой, – Сколько костей–то наели, дед.
За окном опять громыхнуло. Отчего еще уютнее показалась наша столовая, с детскими рисунками на стенах, с теплым клетчатым пледом, которым меня накрыли заботливые родственники.
Я подошла к столу и съела маленький кусочек курицы. Нет, все же я не голодна.
А костей много, отнести что ли собаке? Хоть на улице и дождь…
Конура Дина находилась за домом. Не очень далеко.
А то мы тут пируем, а он сидит там, одинешенек. Как представлю, что мой ласковый песик один в такую непогоду, сердце сжимается. Мы брали его в приюте еще маленьким, неуклюжим щенком. По вечерам я спускалась к нему и подкармливала всякими вкусностями, припасенными с плотных обедов и ужинов. Дин и я выросли, но традиция осталась.
– Надо бы Динчику костей отнести, – пробормотала я.
– Завтра утром отнесем. Дед его кормил недавно.
– Это быстро.
Я сама не до конца понимала, зачем именно сейчас выходить из теплого дома и кормить собаку. Пусть даже это дань традиции, но дождь…Терпеть его не могу. Чего не сделаешь ради дружбы.
Поднявшись с насиженного теплого местечка, я пошла на кухню. В зазоре между мусорным ведром и холодильником я нашла прозрачный мешочек. В него-то я торопливо складывала нехитрое лакомство для собаки.
Дедушка странно следил за моими манипуляциями.
– Аля, останься дома. Такой дождь.
– Да он уже закончился! – неуверенно ответила я.
Бабушка вернулась с тряпкой, протереть стол. Увидела, как я собираю кости, всплеснула руками:
– Промокнешь ведь! Вот приспичило!
– Ба,