Димы, они кричат, что я психованная и меня бы надо подлечить.
– Что из нее дальше-то вырастет, если она сейчас так дерется?! – визгливо вопрошает мать Димы, обращаясь к моей.
Моя мать бесконечно извиняется, а отец к ним даже не выходит – надвигаются выборы, и он очень увлечен коробками с агитационными листовками. Кажется, ему совершенно наплевать на то, что я украсила лицо соседского отпрыска двумя фингалами и разбитым носом.
Сидя в своей комнате, я понимаю, что не смогу тебе об этом рассказать, хотя сделала это для тебя. Мне почему-то очень стыдно, но вместе с тем и очень приятно. Теперь я знаю, что смогу защитить себя и тебя.
Несмотря на наши старания, проклятье черной курицы настигает нас в пятом классе: твои родители разводятся из-за того, что твоя мать любит Иисуса, а твой отец любит выпивку и других женщин. Теперь в нашем окружении, со слов твоей матери, появляется еще один сатана, и мы радуемся, что мы обе – дочери сатаны.
Наша радость длится недолго, твоя мать решает переехать вместе с тобой в большой город в тридцати шести километрах от нашего.
Перед отъездом мы не знаем, что нас ждет, поэтому готовимся к худшему.
– А что, если мы больше никогда не увидимся?
– Увидимся. Ну, хотя бы тогда, когда станем старше.
– А если я встречу тебя только через много лет и не смогу узнать? Или еще хуже – кто-нибудь притворится тобой? – спрашиваю я.
Кажется, такая перспектива не на шутку тебя пугает.
– Это ужасно! Мы должны что-то придумать. Может быть, нам обменяться рисунками и всегда носить их с собой, чтобы по ним мы смогли друг друга узнать?
– Нет, рисунки могут украсть.
– Но ведь все на свете могут украсть! – возмущаешься ты. – Одна девочка из класса украла у меня карточки с английскими буквами, а потом сказала, что у нее такие же!
– Кое-что все-таки украсть не могут.
– И что же это?
– Имена! – радостно кричу я. – У нас не могут украсть имена!
– У нас слишком обычные имена – никто не захочет их красть, – грустно говоришь ты. – В мире так много людей с такими же именами, разве мы сможем узнать друг друга по ним?
– Конечно, нет, вот поэтому я и говорю про наши настоящие имена, их-то никто не знает.
– Точно! Но тогда мы должны дать их друг другу. Ну, знаешь, как будто посвятить в рыцари, – предлагаешь ты.
– Хорошо, что имена у нас уже есть, нужно только отречься от наших ненастоящих, чтобы заклинание имен непременно сработало!
– Отличная идея. Для такой церемонии нам нужны свидетели.
Мы собираем по квартире все горшки с растениями и расставляем их по кругу в центре комнаты. Эти цветы живые, а значит, они могут быть нашими полноправными зрителями.
Мы аккуратно пересекаем цветочную границу и садимся в центр круга.
– Я называю тебя Кимберли, – торжественно объявляешь ты, заткнув мне за ухо воронье перо.
– Я отрекаюсь от имени Аня и принимаю имя Кимберли. А тебя я называю – Джеральдиной, –