до которого нужно было дойти километра четыре.
Среди взрослых был и Арсен, совсем не такой активный, как днём ранее, скорее равнодушный, чем воодушевлённый. Его долговязая фигура была обёрнута в армейскую плащ-палатку – брезентовую накидку с капюшоном, и в руке он тащил такую же брезентовую сумку с большим красным крестом на боку. Он вяло удивился моему появлению и спросил, прошло ли у меня горло.
– Спасибо, – ответил я с мгновенной опаской. Я боялся, что Арсен, как медик, запретит мне грузиться в автобус. – А зачем тебе эта накидка?
– Буду в ней спать! – с внезапной гордостью ответил Арсен. – Вы все в палатках, а я у костра!
Хоть и взрослый, но он мне показался совершенным ребёнком в этот момент.
До Шиверов мы доехали совершенно без приключений. Разве что я с ещё одним парнем всё время норовили повиснуть на поручнях, да со щенячьим восторгом ловили, подпрыгивая, каждую яму, в которую то и дело проваливался автобус. Для этого мы специально ушли на площадку у задней пассажирской двери, потому что именно там автобус швыряло особенно сильно. За всем этим неодобрительно наблюдали, но ничего не пытались сказать две бедно одетые старушки – единственные, кроме нас, пассажирки рейса. В Шиверах все вышли, старушки уковыляли в сторону широко расставленных деревянных домов, мы же оказались лицом к степи, из которой с одной стороны приходила одна дорога (по которой мы приехали), а в другую сторону, под тупым углом к первой уходила другая, по которой нам предстояло идти.
И мы пошли, по правде говоря, не очень споро, и это был тот момент, когда я всё-таки пожалел, что ещё в лагере взялся за самую тяжёлую ношу. Мне кажется, я бы не дошёл, если бы не Арсен, который без единого слова ухватил мой рюкзак за лямку и ловким движением перекинул на своё плечо. По пустынной дороге ехали одни грузовики – какие-то новодельные МАЗы и СуперМАЗы, шик и блеск того времени. Разговоры крутились вокруг хранилища. Дескать, грузовики эти едут в подземный туннель, только что построенный, а может, ещё и недостроенный даже. Туннель ведёт в подземный завод по переработке ядерных отходов. Все рассказывали героические истории про то, как в прошлом году нашли дыру в земле.
– Какую дыру? – спросил я.
– Люк, как у канализации, – ответил рассказчик. А рассказчиком был Юра Пестряков, парень крутой, может быть, даже наглый, но в то же время умный, многознающий и притягательно свободный в речах и поступках.
– Люк, а перед ним автоматчик, – продолжил он. – Он нас арестовал. У нас камеру отобрали, позасветили всё…
Имелась в виду КИНОкамера – аппарат, о котором сегодня странно даже думать, что такое могло быть. Я сказал, что надо было убежать, на что Юра посмотрел на меня внимательно и нагло, как на муравья, и ответил:
– Куда ты убежишь, когда на тебя автомат направляют?
Тем не менее идти стало труднее. То и дело стали устраивать