сомневался, он попал в «случай», который надо максимально использовать.
Но по дороге в Петербург он решил заехать на несколько дней в Москву, непременно побывать у графа Петра Панина, всего лишь четыре года назад взявшего Бендеры и тут же подавшего в отставку, не удовлетворившись императорским вознаграждением. Может быть, сейчас, когда граф Никита Панин чрезмерно награжден Екатериной как гофмейстер великого князя, настроение его изменилось? А главное – хотелось узнать подробности жизни императорского двора… Действительно, граф Петр Панин принял генерала Потемкина как собрата по партии, еще не догадываясь о том, что Потемкин попал в «случай» и что он едет доказать преданность Екатерине, а не противостоять ей. Со всеми известными ему подробностями рассказал о Екатерине и Павле, о его жене Наталье Алексеевне, не упустил случая упомянуть, что ходят слухи о близости графа Андрея Разумовского и великой княгини. По словам Петра Панина, главных партий при дворе было две, во главе одной из них императрица, другая партия возглавляется фельдмаршалом Петром Румянцевым и Никитой Паниным и состоит из графа С. Воронцова, графа И. Остермана, князя Куракина, князя Репнина, адмирала Плещеева, в эту же группу, естественно, входят юные сыновья фельдмаршала – камер-юнкеры Николай и Сергей.
Потемкин молчал, но, про себя ни минуты не раздумывая, примкнул к партии императрицы, о чем потом при встрече с ней преданно заявил.
Приехав в Петербург, он долго размышлял, как ему поступить. Да, приглашение от императрицы он получил, но это, в сущности, можно было толковать по-разному, можно было поехать во дворец, доложить о своем прибытии и заверить ее в преданности ей и императорскому престолу, она охотно выслушает его, порадуется его успехам на турецком фронте, даже может поговорить о провале начавшихся мирных переговоров и на этом закончить свой прием. А далее… в свою спальню вовсе и не пригласить.
И Григорий Потемкин начал свою игру. Вспомнив молодость, решил записаться в монахи, отыскал знакомых монахов, заперся в келье и начал читать полезные книги.
Этот слух быстро долетел до императрицы. Она вызвала близкую свою помощницу Прасковью Александровну Брюс, родную сестру фельдмаршала Румянцева, попросила ее поехать к Потемкину, разузнать о его намерениях и пригласить во дворец.
– По-моему, чудит наш Потемкин, как-то не верится, чтобы он всерьез принял это решение. Я его пригласила в Петербург, во дворец, вовсе не для того, чтобы он отчитывался о Русско-турецкой кампании, а совсем для другого. Так и скажи ему. Пусть завтра же приедет во дворец, я жду его.
4 февраля 1774 года, по словам историка, дежурный генерал-адъютант князь Г.Г. Орлов, вернувшийся после отставки к исполнению своих обязанностей и ничего не подозревавший о переписке Екатерины II и Потемкина, ввел вернувшегося с Турецкого фронта генерала в покои императрицы, с этого дня, можно предположить, между ними начался любовный роман.
В Зимнем дворце сразу стало известно о новом фаворите императрицы.
И