Крик волка. Андрей Дышев

как жизнь?

      Ответ на этот вопрос, как он полагал, должен был помочь ему вспомнить меня.

      – Моих привезли? – спросил я.

      Бленский провел по влажной лысине, приклеивая к ней нависающие над ушами длинные пряди.

      – Твоих? – переспросил он. – А кто это?

      – С границы, – пояснил я. – Два моих солдата, и еще трое – пограничники.

      Бленский долго смотрел на меня с отсутствующим выражением на сонном лице. Наконец, до него дошло.

      – Ах, да! – сказал он, заглянув зачем-то под стол, потом вытянул из стакана карандаш и принялся обгрызать его наконечник, сплевывая щепки на стол. – Нет, еще не привезли. Они пока в полку. Чай будешь?

      Я молча кивнул. Раскрыть рот в этот момент у меня не хватило сил. Я не представлял, как буду пить чай, если Бленский вместе со своим заведением вызывал у меня крепкое отвращение.

      – Бошляев! – крикнул лейтенант удивительно тонким и визгливым голоском. – Два чая!.. С сахаром? – уточнил он у меня. Я отрицательно покачал головой. – Один без сахара, Бошляев!

      – Ну, как там? – спросил Бленский, почти наполовину раскрошив карандаш. Ему никак не удавалось обнажить грифель.