но обстоятельства изменились.
– Я и не помню, в каком году это началось… – произнесла Апполин.
– В тысяча восемьсот девяносто шестом, – подсказала Лилия. – Это был тысяча восемьсот девяносто шестой, год начала бедствий.
– А что случилось? – спросил Кэл.
– До сих пор никто не понимает. Нечто возникло вдруг из ниоткуда. Существо, обуреваемое одним-единственным желанием: сжить нас со света.
– И что это за существо?
Лилия пожала плечами:
– Ни один из тех, кто столкнулся с ним лицом к лицу, не уцелел.
– Это человек? – спросил Кэл.
– Нет. Люди слепы, а оно нет. Оно умело вынюхивать нас. Даже самые изощренные чары не могли обмануть его. А когда Бич проходил мимо, то, на что он бросал взгляд, просто переставало существовать.
– Мы оказались в ловушке, – произнес Джерико. – С одной стороны – человечество, с каждым днем захватывающее новые земли, а с другой – Бич. Так мы назвали это существо, стремившееся уничтожить наш народ. Мы понимали, что рано или поздно Бич истребит нас.
– Что весьма печально, – сухо вставил Фредди.
– Но в жизни были не только мрак и жуть, – заметила Апполин. – Как ни странно, я отлично провела те последние годы. Отчаяние, знаете ли, прекрасный афродизиак, – она усмехнулась. – Нам удалось отыскать такие места, где Бич не мог нас почуять, и мы на время укрылись в безопасности.
– Не помню, чтобы я чувствовала себя счастливой, – сказала Лилия. – Я помню только кошмары.
– А как же тот холм? – спросила Апполин. – Как он назывался? Холм, где мы провели последнее лето. Я помню, словно это было вчера.
– Лучезарный холм.
– Верно. Лучезарный холм. Я была счастлива там.
– Но сколько бы это продлилось? – проговорил Джерико. – Рано или поздно Бич нашел бы нас.
– Может быть, – сказала Апполин.
– У нас не было выбора, – продолжала Лилия. – Нам требовалось укромное место. Там, где Бич никогда не станет нас искать. Где мы будем спать, пока о нас не забудут.
– Ковер, – произнес Кэл.
– Именно, – подтвердила Лилия. – Именно такое убежище избрал совет.
– После бесконечных споров, – заметил Фредди. – Пока они шли, погибли сотни. В тот год, когда заработал Станок, каждая неделя приносила новые жертвы. Ужасные истории. Кошмарные.
– Мы, разумеется, были уязвимы, – продолжала Лилия. – Отовсюду приходили новые беженцы… приносили с собой клочки своих земель… вещи, спасенные от истребления… Все сосредоточились здесь, в этой стране, в надежде пристроить в ковер свою собственность.
– Какую еще собственность?
– Дома. Участки земли. Обычно они имели дело с добрым Бабу, умевшим превращать поля, дома и что угодно в подобие списка. В таком виде их можно было переносить…
– Нет, я не понимаю, – возразил Кэл. – Объясни.
– Речь идет о вашем семействе, – обратилась Лилия к Джерико. – Тебе и объяснять.
– Мы, Бабу, умеем создавать иероглифы, – начал Джерико, – и