такой же, как и прежде.
Первый – папин. Второй – мамин. На меня, как «обнулённую», продукты не выдавали. Хорошо, что рейтинг гражданского доверия остался положительный. Значит, из базы потенциальных работников не исключили. Есть шанс, пусть и призрачный, но всё же не безнадёжный, однажды получить работу.
Обычно панель сразу закрывалась, но на этот раз осталась открытой. На неделе у папы день рождения. Юбилей. Так, что, если из-за военного положения дополнительных ограничений не ввели…
Внутри пайкомата раздался щелчок. Платформа вновь поднялась. На ней стояло два дополнительных контейнера – средний и маленький. Обрадовавшись, я схватила оба разом, поставила на тележку и краем глаза увидела, как серебристая панель закрылась.
– Благодарим за лояльность. Удачной недели.
Последнее пожелание я всегда воспринимала как издёвку. Какой удачи можно желать, если живем, будто звери в своих домах – клетках? Адская обыденность, которую и жизнью-то сложно назвать.
Когда после смерти бабушки мы переехали из центральной части Чернореченска на остров в городок химкомбината, я думала, что с получением продуктов возникнут проблемы. Но как оказалось, если переезд согласован с властями – нет проблем.
На острове выдача происходит быстрее. Это в городе на один пайкомат больше двухсот пятидесяти жителей в день. Опоздал, пропустил свой номер, кто-то замешкался и время ушло – никому и дела нет. Закончились сутки, не успел получить – твои проблемы. В полночь начинается выдача за следующий день. А здесь на острове не более ста человек на один пайкомат. Все успевают.
На противоположной стороне улицы приоткрылась калитка, и пожилые соседи выглянули со двора. Их номер четвёртый. Для получения продуктов достаточно, если придёт кто-то один. Но эти двое стариков всегда приходили вместе.
Их тоже в семье было трое, но контейнер с продуктами полагался только сыну, который служил в полиции. Когда он погиб в схватке с экстремистами, пытавшимися прорваться в город через заграждения, его набор закрепили за родителями. Правда, мне кажется, что с введением военного положения их контейнер стал значительно меньше.
Неправильно это, выдавать продукты только работающим. А как же те, кто не по своей воле лишился должности? Как же старики, которые всю жизнь трудились? Дети? Ходили слухи, что для детей работающих, пусть мало, но всё же продукты выдавали. Так это или нет, кто знает? А вот безработные в семье – лишние рты. Нахлебники. Это и про меня…
Нет, я не жалуюсь. Нашей семье хватает. А профориентолог теперь никому не нужен. Это к выпускному классу ученики должны иметь подробную карту личности, чтобы получить направление на дальнейшую учёбу или работу. Во взрослом мире мои знания не нужны. Так что и обеспечение мне не полагается, а на родителей выдают максимальные наборы.
Папу кормят в столовой при комбинате. Он не берёт с собой еду. Да и маме в госпитале два раза в месяц полагается доппаёк, как она говорит «за вредность». А как живётся этим старикам? Один контейнер