с Льюлой вышагивает! Что за земля такая – Гаэль?
Амир усмехнулся. Разговор обещал быть долгим – но ведь за тем, в общем-то, и приехал? Повидаться с близкими, наговориться всласть чтоб?
– Что за земля, говоришь? Ну слушай…
Стараясь подбирать как можно более емкие и точные выражения, он попробовал обрисовать другу, куда же именно его занесла судьба. Это было непросто – хотя бы потому, что говорить о том, что тебе нравится, так, чтоб собеседник на самом деле понял твои чувства, а не посчитал их преувеличением или вовсе каким-то пустым словоблудием, сложно всегда. А Фокс, как водится, был настроен скептически – это у него было едва ли не врожденное.
– А тебе, я гляжу, там нравится, – отметил Фокс с удивлением.
– Не без того! Ну сам подумай, как мне может не нравиться место, где я встретил собственный народ! Горскун, родня! Ты даже не представляешь, как я был им рад!
– Да нет, – перебил его с какой-то странной задумчивой усмешкой Фокс. – Я бы тебя скорее за гаэльца принял, судя по тем, с кем ты прибыл. Если бы я не знал, кто твои родители…
– На что ты намекаешь? – не понял Амир.
– Ты начинаешь забывать свою родину, друг. И забывать, кто и что повлияло на твою судьбу.
– Родину? – оборвал его молодой конунг, изумленно уставившись на Йэстена. – Какую родину, Фокс? Ту, что утонула в волнах северных морей, никогда мною не виденную? Или имеешь в виду ту землю, откуда меня изгнали?
Старался Амир не бередить старые раны, да те сами вскрылись. И от кого он это слышит – Фокс! Ну, удружил, друг-товарищ!
– Ту, где ты родился, – произнес Фокс, немного растерявшись. – Здесь же прошло твое детство, Амир!
– Нет у меня такой родины, – отрезал Амир неожиданно жестко. – Гаэльский Нордгард мой дом, потому что там мой народ. А этот берег мне не родина.
– Но ты носишь эльфийское имя! Ты вырос с нами, половину детства считал меня старшим братом, Амир. А я считал тебя своим младшим родичем… ведь мы одна семья, разве нет? Скажи, разве твоя семья не тут?
– И при том – заметь – я не эльф. Ни здешний, хвала богам, и не гаэльскй – сколь бы не было у меня друзей меж них. Семья, Фокс, это все же несколько более широкое понятие, чем те, с кем рос в одном доме, – упрямо отозвался Амир.
– Эх. Что-то ты не в духе, как я погляжу. А ведь я так рад тебя видеть, думал, ты… ай, ладно. Матери смотри такого не скажи, – опечалился друг.
– Чего это мне там не следует говорить? – окликнула тут спорщиков Айенга, не дав недопониманию перерасти в напряженное молчание.
Всадники слегка вздрогнули – оба, не сговариваясь. Расстраивать Айенгу чем бы то ни было – пусть даже собственной перебранкой – не хотелось ни одному.
– Мама! – Амир обнял шагнувшую к нему Айенгу. – А я уже хотел идти искать тебя, думал, тебе не сообщили!
– Сообщили, сын. Я боялась, что не успею вернуться в город раньше тебя, но, видимо, мы прибыли одновременно, – покачала головой она.
– Вернуться?