нельзя было ни близко подходить, ни стоять: ни зимой, ни летом! Завораживала таинством черная доска, над которой висел портрет Ильича, и новенькая парта с лавкой на троих человек. И деревянные счеты слева от учительского стола, выше ее роста.
Но, больше всего, Валя прониклась приязнью к своей учительнице.
– Мама, мама! Она такая внимательная! – делилась своими первыми впечатлениями девочка не только в первый день учебы.
Учительница встретила первоклассников радушной улыбкой, их было всего пять, в классе сидели и другие ребята, постарше. Это были и второклассники, и третьеклассники. Учительница называла каждого по имени, помнила, кому и что она задавала на дом, какие ошибки допускал каждый ученик на последнем диктанте или контрольной по математике.
– Все наши девочки хотят быть похожими на нее: она так просто и понятно объясняет правила грамматики. И никогда не делает замечаний по пустякам! Вот вчера, например, мальчишки начали баловаться на переменке и открыли окно в классе, сразу залетел холодный ветер, а мы замерзли и закричали на них.
– Как нехорошо кричать в школе! – отозвалась Прасковья Филипповна. – И теперь мне придется краснеть на родительском собрании, дочь?
– Нет, что ты, мамочка! – извиняющимся тоном отрицала Валя. – Мария Петровна пришла и так посмотрела на мальчиков, что они тут же закрыли все окна и попросили прощения.
В школе дети чувствовали себя легко и свободно, все были «свои», ведь в колхозе нет, и не могло быть ни посторонних, ни лишних. Взрослые считали себя строителями коммунизма и дружно, в ряд шли в прекрасное будущее, все лучшее отдавая детям. У школьников были праздничные обеды из лучших овощей, компоты из яблок, молоко и булки из ржаной муки.
– Мамочка, ты отпустишь меня в лес с классом. Мы будем собирать грибы и лекарственные травы, комсомольцы будут мастерить и разжигать пионерский костер и печь картошку!
– Мамочка, скоро субботник, достанешь из-под крыльца мои маленькие грабли, которые мне Иван Федорович, муж Марии Петровны, прошлой осенью смастерил?
Мать наблюдала за дочкой и ей нравились ее упорство и прямодушие, желание подмечать и перенимать самые лучшие людские качества.
– Я точно уже все про себя решила, мамочка! Буду как Мария Федоровна! Вырасту и буду хорошей учительницей!
– А, может, сразу – директором? – улыбнулась мать, убирая остатки масла, яиц и хлеба, и пустую кринку из-под молока.
– Ну, не знаю… Даже папа ещё не директор, как же об этом мечтать-то? – озадачилась Валюшка.
Мама рассмеялась, а девочка продолжала мечтать:
– Мамочка, сшей к празднику юбочку, а то я уже выросла совсем.
– Так скоро и школа кончится.
– Просто хочется аккуратной быть в День Пионерии, я ведь пойду смотреть как наших третьеклассников будут принимать в пионеры.
– Интересно? – женщина повернулась всем корпусом к дочери.
– Ах,