камень, когда выкрали его у хищных и кровожадных похитителей.
Придя домой, Василий Ильич не стал даже переодеваться в домашнее убранство. Он без промедления посадил березку в своем мини-дендрарии, рядом со стройной березой, уже поднявшейся в два человеческих роста, полил ее чистой водичкой, из маленьких досточек соорудил крепкое ограждение, чтобы какая-нибудь приблудная собака не наступила на малютку и не испортила такую бесценную красоту.
Занимаясь березкой, он не переставал думать о Климе. Прекрасный сосед. Что с ним могло случиться в кабине самосвала? Молодой, крепкий, здоровый, занимается спортом – и вдруг прихватило сердце. Вечером он вышел подышать свежим воздухом и с намерением сходить к соседу домой и узнать обо всем. Увидев Клима в палисаднике, успокоился: значит, все в порядке. Клим смотрел в сторону водохранилища. Василий Ильич обрадовался: с Климом ничего особенного, страшного не случилось. Но все равно надо узнать у него самого. Он обошел ограду дома и спокойно подошел к нему. Крепко пожал ему руку.
– Клим, что случилось с твоим сердцем в самосвале?
Невозмутимое лицо Клима осветилось широкой и веселой улыбкой, в которой скрывалось что-то загадочное, таинственное, понятное только ему одному.
– Ничего со мной не случилось, – спокойно сказал Клим и улыбка его стала еще шире и загадочнее.
– Ну как же так? – недоумевал Василий Ильич. – Пантелей сказал, что у тебя с сердцем стало плохо. Ты лежал в кабине своего самосвала. И спрашивал у Пантелея валидол с глюкозой. И ко мне приходил Пантелей за валидолом, но у меня его не было. Клим, что все-таки случилось с тобой? С твоим сердцем.
Клим хитро улыбнулся.
– С моим сердцем ровно ничего не случилось. Оно у меня прекрасно работает. Без всякого валидола.
– Клим, но ведь ты просил валидол.
– Ну и что? – снова улыбнулся Клим. – Все правильно?
– Клим, ты что-то от меня скрываешь, – не отступал Василий Ильич.
– Хорошо, я скажу, – перестал Клим улыбаться. – Дело в том, что я слышал все, о чем вы просили механика. Он дал вам всего десять минут. Могли бы вы за десять минут спасти свою маленькую березку?
– Нет, разумеется.
– Я тоже так подумал. Я хорошо знаю вашу любовь к красоте. И я пошел на хитрость, чтобы помочь вас спасти березку.
– Клим, что за хитрость? – восхищенно заиграли глаза Василия Ильича.
– Я притворился, – улыбнулся Клим. – Сказал, что у меня с сердцем плохо. Пантелей, знаете, немного с бусарем. Не считается со здравым смыслом. Все делает так, как ему захочется. Ровно через десять минут он двинул бы экскаватор. Не посмотрел бы на вашу красоту. Тогда все. Прощай березка.
– Святая ложь! – радостно воскликнул Василий Ильич. – Спасибо тебе, Клим. Ты поступил очень благородно, – и крепко пожал ему руку.
– Да ничего тут особенного нет, – скромничал Клим. – Я тоже, как и вы, хочу, чтобы красота спасла мир.
Василий