О’Мэлли! Хорошего дня!
– И тебе тоже, мой мальчик!
Старик вмешивался в их жизнь, точил лясы с его детьми… Шоуфилд был вне себя от ярости. И все же он сдержался, повернулся к О’Мэлли спиной и пошел вслед за сыном. О’Мэлли крикнул вдогонку:
– Харрисон, хотел поблагодарить за снегоочиститель!
Шоуфилд, не оборачиваясь, вскинул над головой руку. Он терпеть не мог старика и испытывал отвращение к его голосу с дурацким акцентом.
– Он мне больше не нужен, – не успокаивался О’Мэлли. – Занесу его к вам в гараж.
Шоуфилд резко обернулся.
– Нет‐нет, просто оставьте перед дверью.
– Слушайте, у нас хороший квартал, и все же машинку могут украсть, если оставить ее снаружи. Может, я попрошу Бена помочь, когда он вернется из школы? Бен – хороший мальчишка, всегда готов подсобить.
– Нет, мы… мы будем заняты. Оставьте около гаража, ничего страшного.
Шоуфилд дышал часто, напряженно, руки тряслись. Он ненавидел О’Мэлли, передергивался от одного звука его голоса и страшно бесился от того, что старик лезет в их жизнь. Как‐нибудь надо набраться мужества решить эту проблему раз и навсегда.
22
Полицейский участок Джексонс-Гроув располагался в одноэтажном здании из красного кирпича посреди большого неосвоенного земельного участка. Акерман видел, как Маркус со своей командой свернул с Пятидесятого шоссе на парковку. Над крышей здания торчала огромная антенна, через вход и вестибюль шла стеклянная галерея. Потолок также был стеклянным, и дизайн участка напомнил Маркусу торговый центр. Бежево‐синяя вывеска над входом сообщала: «Сельский округ Джексонс-Гроув». Парковку заполнили полицейские машины.
Проезжая мимо, убийца подумал, что его привело сюда само Провидение. Когда‐то он полагал, что человек идет по жизни в одиночестве, блуждает в потемках; нет ни Бога, ни дьявола. Только человек. А человек – всего лишь животное, поверившее в совершенно нереальные выдумки о Боге и загробной жизни.
Сейчас Акерман уже не считал, что в мире существуют лишь произвольные всплески хаоса, боли и смерти. Сейчас он видел цель и понимал ее значение. Сформировавшись как личность под влиянием боли, Акерман стал смертельно опасным оружием, инструментом судьбы.
Скоро и Маркусу придется осознать роковые предначертания. Кусочки головоломки встанут на свои места, и наступит ясность; Маркус посмотрит на мир совершенно иным взглядом. Судьба выбрала Акермана, сделав его катализатором проявления Божьей воли. Для него же самого таким катализатором стал Маркус.
Акерману вспомнилась когда‐то услышанная цитата: Человек часто встречает свою судьбу именно на том пути, на который свернул, чтобы ее избежать. Сказано словно о Маркусе. Он будет сражаться с роком на каждом повороте своей жизни, и все же судьбы не избежит. Предначертание в конце концов исполнится.
Акерман покрутил в руках нож с пятнадцатидюймовым лезвием и замер, любуясь отражением света в нержавеющей стали клинка. Не следует ли ему убрать из жизни Маркуса некоторые отвлекающие