показалась очень знакомой, и я вдруг вспомнил:
– А у меня с восьмого путевка на остров Валаам.
– В такой ситуации он еще думает о путевке, – язвительно ввернул лейтенант. Снизил голос и доверительно прибавил: – По поводу травмы, которую получила девочка, договоритесь с матерью. Я вам дружески советую, иначе затаскают по судам.
Договориться – значит, предложить денег, это понятно. Но сколько? Спросить при майоре неловко, и я вышел, надеясь дождаться удобного случая.
В коридоре на скамейке сидела амазонка. Увидев меня, она резко отвернулась. Сразу вспомнился агрессивный крик «сгинь, убийца!», и желание договариваться исчезло.
Приоткрыв дверь в кабинет, я спросил бровастого майора:
– Вы отвезете меня назад? Я не представляю, где нахожусь и как найти свою машину.
– Нам некогда, у нас еще одно ДТП. Выходите на шоссе и ловите такси.
Когда таксист привез меня на злополучный перекресток, я осмотрелся. Там, где стояла ауди, мчались автомобили. С асфальта убраны стекла и пластмассовые осколки, а вытекший из радиатора тосол досуха растёрли колеса. Светофор не работал, и движение машин регулировал жезлом знакомый низкорослый сержант.
Около моей изуродованной ласточки стояла мама и серебристая роскошная машина Эдика. Увидев мое унылое лицо, Эдик играючи выхватил у меня полицейские документы, надел очки в золотой оправе:
– Посмотрим, чего написали гайцы. Так, за рулем женщина, а общеизвестно, что женщина за рулем – это стихийное бедствие. Вот, вспомнил анекдот: «Столкнулись две машины. Женщина начала извиняться, но её прервал водитель: „Нет, мадам, это я виноват. Видел, что за рулем женщина, однако не съехал в кювет, не подождал, пока вы проедете“». Так-так, Вероника Владимировна, есть адрес и телефон, можешь в Интернете узнать про нее все, но ДТП не самый лучший способ для знакомства. Так-так, пострадавших – один человек… Предписано возбудить дело об административном нарушении… Алкогольное опьянение не установлено. Значит, адреналин удалил из тебя весь юбилейный алкоголь. В общем и целом, ничего страшного, док! Но впредь уважай красный светофор, правда, на российских дорогах есть только один запрещающий знак – бетонный блок. Все остальные знаки – предупреждающие, – засмеялся он, возвращая мне документы, и ободряюще похлопал по плечу.
– Уже подходил покупатель на машину, – сказала мама, устав слушать хохмочки Эдика. – Говорит, давно хотел такую, а денег нет, но битую купил бы, если мы будем недорого продавать… Оставил свой телефон.
– Сейчас не до того, – отмахнулся я.
– Картина знакомая: стервятники слетаются на падаль. Одни подрезают, другие предлагают выполнить экспресс-ремонт, третьи – просят продать за бесценок, – пояснял Эдик, доставая из моего багажника новенький красно-белый буксировочный трос. Умело прицепив к своей машине покореженную ласточку, он сказал:
– Док, чтобы не поцеловать меня, трос постоянно держи тормозом внатяжку. Отбуксирую в лучшем виде.
Стемнело,