от огня и теперь внимательно разглядывал раскатившиеся по полу клубки шерсти из корзинки для рукоделия королевы. – Ведь ядовитые многоножки обитают только в холодных и сырых пещерах. В горах Западного Щита, близ замка Къльхейм.
В комнате воцарилась нехорошая тишина.
– Хельга! – мерзавец канцлер, явно довольный, погрозил сестре пальцем. – Если уж хотела меня угробить, почему не сделала это прежде, когда вызвала на поединок? Не бойся, я ни в чем не обвиняю ни тебя, ни твоего брата. Хотя кто-то на это сильно рассчитывает. Я хочу разобраться. Могу понять, когда хотят убить королеву. Простите, Ваше Величество, но люди вашего положения иногда подвергаются подобной опасности. Так вот, покушения на монаршую особу случаются, но кому понадобилось все подстраивать так, чтобы в преступлении прямо обвинили хрониста из какого-то Гехта? Да, любезные хессе, это для вас ваш город с Университетом – центр и слава мироздания, а большинство здешнего люда даже не знает, где такой находится. Многие будут рады, если упавшим кирпичом пришибет докучливую мышь, но вряд ли кто станет обрушивать дом, чтобы избавиться от грызуна.
– Хегли, – вмешался тихо сидящий в сторонке и чуть ли не подремывающий командор Орм. – Ты объясни людям по-простому: почему решил, будто на Ларса Къоля кто-то все грехи решил навесить? Сам говоришь, тут не каждый вспомнит, где тот город Гехт находится, а мокрицу эту… Что? Многоножку?.. Чтобы с Къольхеймом связать, вовсе мозги в узелок стянуть надо.
– Все гораздо проще, – канцлер Секъяр выложил на стол перед королевой злополучный листок. – Ваше Величество, взгляните, это вы писали?
Брюнхильда не притронулась к записке. Просто, сложив на коленях руки, низко наклонилась, разглядывая. А ведь она боится. Сильно боится. Еще бы, такое перенести, а теперь даже не знать, закончился ли кошмар, удастся ли дожить хотя бы до утра. А эти все, мастера своего дела, говорят так, будто королевы вовсе нет в комнате, или речь идет о продувшем ее сквозняке. Даже король.
– Нет, – Ее Величество подняла глаза на канцлера. К листку она так и не притронулась, его забрал со стола хессир Согъен и теперь внимательно изучал. – Это не мой почерк. И я никогда не подписываю свои письма подобный образом.
– Естественно. Это написал кто-то, кто хотел подделать послание королевы. Кто думал о вас, как о королеве! Кто при этом знал, что во время Медведя вы всегда пьете барк со своими фрейлинами. Кто осведомлен о вашей пунктуальности, а также о том, что самолично принести поднос с кухни считается у придворных дам почетной обязанностью, которую ни одна из них никогда не уступит служанке. Путь до кухни и обратно занимает не менее пятнадцати минут. Еще сколько-то времени нужно, чтобы все подготовить. Къолю вполне хватило бы, чтобы прийти к вам в точно назначенный срок. Вы начали бы беседу, потянулись к корзинке. Вы ведь убираете туда работу, только когда разговариваете с кем-то малознакомым, а обычно предпочитаете оставлять вязание в кресле? Многоножка