стали преградой для валлийской атаки, грозившей перерасти в потоп. Меня печалит, что один из них погиб, но остальные выжили. Я хочу почтить их храбрость. Где они? – Ричард обвел взглядом столы с сидящими за ними рыцарями и тех, кто стоял позади. – Выйдите вперед!
Взволнованный, но еще робкий, я обернулся на Хьюго. Тот от души пихнул меня в спину.
– Не заставляй герцога ждать, – прошипел он.
Пока мы шли к помосту, все в зале смотрели на нас. Реджинальд, прислуживавший у противоположной стены, успел присоединиться к нам раньше, чем мы приблизились к Ричарду. Я бросил быстрый взгляд на Хьюго и Реджинальда: те волновались не меньше меня, и это послужило небольшим утешением. Проделав остаток пути ровным шагом, мы все одновременно, точно репетировали это движение сто раз, опустились на одно колено.
– Сир! – хором провозгласили мы.
– Встаньте. – Приказ Ричарда прозвучал тепло. Затем он возвысил голос, чтобы все могли слышать: – Пусть эти трое – простые оруженосцы, храбрости им не занимать. Графине повезло, что они состоят в числе ее людей.
Ифа ответила улыбкой. Я ждал того, что случится, и, вполне вероятно, один из всех заметил проблеск негодования в ее взгляде, направленном на меня.
Реджинальду Ричард пожаловал прекрасной работы кинжал в отделанных серебром ножнах, а улыбающемуся во весь рот Хьюго вручил новенький куполовидный шлем с прилаженной к нему пластиной для защиты лица. Оба также получили по кошелю с серебряными пенни. Меня герцог оставил напоследок, что в равной мере подхлестывало мое возбуждение и беспокойство.
– Руфус, – сказал Ричард. Лукавый взгляд. – Думаю, следовало бы называть тебя Фердией, но имя Руфус тебе подходит.
– Зовите меня Руфусом, сир, – ответил я, радуясь, что вовсе не испытываю негодования, просыпавшегося, когда так ко мне обращался Фиц-Алдельм.
– Графиня говорит, что ты покинул Стригуил без разрешения.
Сердце у меня упало. Наверняка мне предстоит получить еще одну взбучку, а не награду вроде тех, которых удостоились мои друзья.
Я кивнул:
– Да, сир.
– Ты ведь ирландец. Это не твоя война.
Я постарался как можно тверже встретить взгляд Ричарда.
– Она не была моей, сир. Но я решил, что мой друг Уолтер может находиться в Аске. Я беспокоился за него и хотел помочь.
– Уолтер? – Ричард наморщил лоб. – Не так ли звали того оруженосца, найденного во рву, да упокоит Бог его душу?
– Так, сир.
Я вновь увидел перед собой моего бедного друга, нагого и изувеченного.
– Выходит, в итоге эта драка стала твоей, – проговорил герцог.
– Да, сир.
Меня обуревали смешанные чувства: гордость за то, что я сделал все, что мог, ради Уолтера; стыд из-за того, что я так и не смог его спасти; вина, поскольку я сражался в одном строю с теми, кто, по сути, был моими врагами. На поверхность выплыли противоречия, которые я так долго загонял вглубь. Хьюго и Реджинальд – славные парни, но англичане. Мне следует ненавидеть их, твердил я себе,