эта дерзость молодых! Проходя мимо Фиц-Алдельма, я поймал его кислый взгляд. Не ему достались похвала королевского сына, герцога Аквитании, подумал я, и ценный подарок в виде доспеха. Приподняв тяжелую кольчугу, чтобы он видел ее, я осклабился, понимая, что мой враг ничего не осмелится сделать мне в разгар пира.
Брови Фиц-Алдельма сдвинулись, а губы прошептали проклятие в мой адрес.
Я прошествовал мимо, чувствуя себя так, будто выбил его из седла на турнире.
Наступила уже ночь, а празднество все продолжалось. Ифа давно отошла ко сну, но Ричард, де Шовиньи и десятка два рыцарей оставались за столом, пили и пели. К ним присоединились многие обитатели замка, по большей части те, кто был в походе с герцогом. Но хозяин Хьюго вскоре ушел отдыхать, поэтому друг отыскал меня и Реджинальда в задней части зала. Там мы хорошенько приложились к вину из запасов графини и повели бесконечные разговоры про нашу с Ричардом встречу. Реджинальд, как мог, скрывал зависть к полученным мною дарам, но Хьюго, неизменно добросердечный, без конца повторял, что, раз я поднял тревогу и первым встретил валлийцев, мне полагается главная награда.
Я смущенно возражал, что они с Реджинальдом сражались так же храбро, как я, и были настолько же близки к смерти, но Хьюго и слышать не хотел. На четвертый или пятый раз я бросил эти попытки. Напившись сильнее меня, друг достиг той точки, когда человек перестает прислушиваться к собеседнику. Похлопав его по плечу, я указал пальцем на дверь.
– Уборная. – Язык мой тоже заплетался. – Уборная.
Справив нужду, я решил проветрить голову, поднявшись на стену. И стал взбираться по лестнице. Если повезет, то, когда я вернусь, Хьюго перестанет возносить хвалы в мою честь. Скорее всего, с усмешкой подумал я, он к тому времени уже уснет. Да и для меня самого мысль о собственных одеялах выглядела все более привлекательной.
На идущем вдоль стен мостике не было никого, что меня не удивило. У солдат и лучников был во внутреннем дворе свой праздник: был еще виден догорающий большой костер и несколько растянувшихся на земле фигур. Я повернулся к внешней стороне и облокотился на дощатый парапет, радуясь одиночеству. Глядя через реку, на северо-запад, я ощутил острую тоску по дому. Доведется ли мне вернуться в Кайрлинн? Увижусь ли я с родителями и братьями еще по эту сторону Небес?
Меня охватила печаль, потому как ответа на этот вопрос не было.
На лестнице раздался звук шагов, я обернулся.
Появилась голова, без шлема. Значит, это не часовой, возвращающийся из отхожего места. Быть может, Хьюго, подумал я, обрадовавшись. Он-то поймет, как я хочу снова увидеть мою семью. Его послали в Стригуил, чтобы он учился быть оруженосцем, и Хьюго много лет не виделся с родными.
– Хьюго? – окликнул я.
– Эй! – Человек был крупнее и грузнее, чем мой друг. – Кто тут?
Узнав в незваном госте Фиц-Варина, я приуныл. Какое несчастливое стечение обстоятельств привело его сюда, я не знал и выяснять не собирался, сразу направившись к лестнице.
– Божьи кости, какой-то валлиец пришел, чтобы