того стоила. Вообще, какого хрена ты на кровать его выложил?
Если костюм не в чулане, стало быть, он выбрался оттуда сам. Однако, рассудив, что объяснять это Джорджии без толку, Джуд промолчал и сделал вид, будто занят уборкой.
Обойдя стол, он перевернул рамку с платиновым диском, упавшую со стены. Диск, как и стекло в рамке, разбился на куски. Разомкнув обрамление, Джуд перевернул рамку набок. Осколки стекла с музыкальным звоном посыпались в мусорную корзину возле стола. Тогда Джуд выковырнул из рамки обломки разбитого диска с платиновым альбомом, достопамятным «Судом Линча в теплой компании», и тоже сунул их – шесть стальных ятаганных клинков, украшенных кольцевыми бороздками, – в корзину с мусором. Так, что дальше? Наверное, человек думающий пошел бы еще раз взглянуть на костюм. Выпрямившись, он повернулся к Джорджии.
– Давай-ка, знаешь, приляг. Выглядишь – жутче некуда. А я уберу костюм и укрою тебя потеплее.
С этим он осторожно подхватил Джорджию под локоть, но та вырвала руку.
– Ну уж нет. От кровати тоже несет. Все простыни этой дрянью провоняли.
– Так кто нам мешает новые постелить?
Снова взяв Джорджию под руку, Джуд вывел ее в коридор. Мертвец как ни в чем не бывало сидел на прежнем месте, в двух третях пути до того конца коридора, в шейкерском кресле у левой стены, задумчиво склонив книзу голову. Там, где следовало быть его ногам, полумрак рассекал солнечный луч, падавший внутрь сквозь окно, и в свете утреннего солнца часть ног исчезала из виду. Все это придавало ему заметное сходство с ветераном войны. Черные брюки заканчивались культями немного выше колен. У самого пола, куда луч не доставал, сверкали безукоризненно вычищенные туфли с торчащими из них щиколотками в черных носках. Однако между бедрами и щиколотками не было ничего – никаких тебе ног, кроме глянцевитых, превосходного светлого дерева, ножек кресла.
Едва заметив его, Джуд поспешил отвести взгляд. Смотреть на старика и даже думать о нем он не желал, совсем не желал и покосился на Джорджию: видит ли она призрака? Но Джорджия, нога за ногу ковыляя с ним под руку к спальне, уткнулась взглядом в пол, опустила голову так, что челка падала на глаза. Сказать бы ей: «Погляди» – проверить, увидит ли старика и она… но страх перед мертвецом, опасения, как бы он не услышал, не поднял взгляда, намертво приморозили язык к нёбу.
Конечно, надеяться, что мертвец не заметит их, проходящих мимо, было чистым безумием, однако Джуду почему-то казалось: если идти потише, не нашуметь, проскользнуть вполне можно. Веки мертвеца были сомкнуты, подбородок едва не касался груди… с виду – обычный старик, задремавший на утреннем солнышке, и сейчас Джуду больше всего на свете хотелось бы, чтоб он сидел себе как сидит. Не шевелясь. Не просыпаясь. Не открывая глаз… самое главное – не открывая глаз.
Мало-помалу они подошли совсем близко, однако Джорджия по-прежнему не смотрела на мертвеца. Наоборот, сонно склонила голову на плечо Джуду