бя есть маленький зверек, который все время пытается вырваться на свободу. Я больше не могу держать ее в себе. Лучше расскажу обо всем сейчас таким образом в Интернете. Ведь рано или поздно всё равно это выйдет наружу.
Ну вот, перед вами эта история. Я взял ее из своего дневника, который вел в Иордании и на острове Кранту. Можете верить мне или не верить. Я-то все равно знаю, что все это правда.
29 апреля, остров Кранту
Рам говорил нам, что остров Кранту появился в результате извержения подводного вулкана. Это видно по камням: они все в острых, как бритвы, зазубринах. Если упадешь на них, то они запросто могут пропороть ногу насквозь. Кое-где на острове торчат странные остроконечные утесы. Наверное, когда остров покроет вода, они будут смотреться как шпили затонувших церквей. Папа говорит, что они напоминают ему готические башни.
Кранту находится довольно далеко от побережья малазийского острова Саравака. Сейчас на Кранту уже никто не живет, и вскоре он утонет в море. Или море придет и поглотит его. Я точно не знаю, как именно все произойдет. Возможно, это как-то связано с глобальным потеплением, но папа еще говорил, что причина в том, что риф постепенно крошится. Недавно над коралловыми рифами прошло цунами, после этого рифы засыпало песком. Коралловые полипы – это живые существа, и, как я полагаю, они задохнулись. В любом случае, сейчас большая часть кораллов мертва и они просто гниют. Хотя внутри рифа, в лагуне, некоторые полипы по-прежнему живы.
Сразу после приезда мы помогли папе починить сарай для вяления рыбы, который остался от местных жителей. Раньше на Кранту жили рыбаки, но им пришлось уехать с острова, когда возникла угроза его гибели. После себя они оставили что-то вроде деревни, хотя хижины совершенно непригодны для жилья. Сделанные в основном из пальмовых листьев, стены и крыши кое-где прогнили, а местами были снесены ветром. Деревню окружала изгородь из толстого бамбука, вероятно для защиты от диких кабанов, но сейчас в тех местах, где бамбук обвалился, изгородь зияет дырами.
Мы просто приехали в деревню, и она стала нашим домом. Сарай для вяления рыбы должен был стать папиной мастерской. То есть папе предстояло делить ее с Рамбутой – малазийским зоологом, который присоединился к нам в Кучинге, когда мы останавливались на Сараваке. Когда они начали работать, я понял, что буду видеть папу не очень часто. Дела поглощали все его время.
Тем не менее чинить сарай для вяления рыбы было здорово. Я научился работать разными инструментами. Мы пилили доски и заколачивали ими дыры. Было очень интересно наблюдать, как старый, сгнивший сарай превращается в строение, которое может выдержать непогоду. А когда мы делали перерыв в работе, то у нас оставалось время попинать мячик.
Рамбута – очень крутой парень. Он маленького роста и очень подвижный. Нашей футбольной площадкой был квадрат утрамбованной земли. Кстати, должен вам сказать, в том, что касается игры, Рамбута может дать фору самому высококлассному нападающему. Он потрясно владеет мячом. Он научил меня и Хасса таким штучкам, о которых я раньше просто никогда не слышал. Папа разозлился. Он сказал, что нанял Рамбуту потому, что тот имеет докторскую степень, а не потому, что он ловко управляется с мячом.
Тем не менее папа был потрясен. Он даже сам начал играть, поэтому у нас получилось две пары: я и Рамбута против папы и Хасса. Не знаю почему, но папа всегда предпочитает Хасса мне. Иногда даже кажется, что он меня не очень-то и любит. Бабушка говорит, что это из-за мамы, но это совсем несправедливо. Меня даже там не было, когда мама умерла. В любом случае, я стараюсь не ревновать папу к Хассу. Бабушка часто повторяет, что это не его вина.
Как бы там ни было, но папа вовсе не был футболистом. Рамбута мог мгновенно увести мяч прямо у него из-под носа. Из-за этого папа прямо-таки вспыхивал как огонь. Он метался по полю, стараясь отобрать мяч, и кончалось все тем, что он спотыкался и падал.
Было очень весело. Но лишь до тех пор, пока не началась серьезная работа. После этого мы редко видели папу и Рамбуту, разве только на занятиях. Они занимались тем, что делали бамбуковые рамы внутри сарая для вяления рыбы. Они не говорили зачем, да я и не очень-то интересовался.
Мы с Хассом занялись собственными делами в тропическом лесу и в лагуне.
1 мая, остров Кранту
Я наступил на колючий анемон, и нога раздулась, как воздушный шар. Рам смазал ее какой-то жгучей мазью, но зато она снова стала нормальной. Теперь я не могу ходить и мне придется сидеть на месте. Это скучно. Просто чертовски скучно.
2 мая, остров Кранту
Такое впечатление, что про меня все забыли.
Папа по уши в работе, и у него даже не хватает времени поесть как следует. Это на самом деле очень плохо. Кажется, он никогда не выйдет из своего сарая для вяления рыбы. Как всегда, происходит что-то необычное, а я даже не решаюсь спросить об этом. Папа велел мне заниматься своими делами, а когда я спрашиваю Рамбуту, он отвечает: «Я не могу ничего рассказать, Макс. Это дела твоего отца».
Ну вот так мы и живем, работы