страдания, но ничего не происходило. Все было как всегда. Молодая женщина, и юнец в веснушках вели себя спокойно. Лишь что-то неразборчиво бормотали в забытьи. Эти два раза дались ему проще, хотя он и устал изрядно, будто прошагал целый день к ряду в горах. Воздух стал свободнее, вони стало меньше, но она осталась. Эта ложка дегтя портила все, к чему прикасалась, будто отравляя саму жизнь. Весь мир превратился для него в кошмар, где нельзя сбежать от этой скверны, портящей сам воздух. Лишь в отдаленных местах, где он не встречал людей, на дикой природе он мог передохнуть.
Вымотавшись, он не стал сопротивляться, когда в последнем доме его предложили накормить. Эта вся плата, что он мог позволить себе взять. Но даже передышка, и приятный обед не могли успокоить бурление его мыслей. Он соображал, пытаясь прикинуть, как можно добраться до жены кузнеца и последнего мужчины. И сделать это за остаток дня, на худой конец, ночь, чтобы утром его здесь уже не было. Оставаться где-то было не в его привычках. Однако, всем его планам не суждено было так легко сбыться, когда он услышал конское ржание за стеной и звук тяжелых шагов. Ему хороша была известна эта поступь.
Прежде чем хозяин успел подойти к двери, в нее весьма красноречиво постучали. Ждать неизвестный гость явно не собирался.
На пороге появилось два человека в темных одеяниях. Одеты были как воины. Таких он уже видел. «Солдаты царя Дермона».
– Хозяин, нам сказали, что некий целитель пришел в деревню. Где он?
– Я здесь, – достаточно громко произнес Радомир, с сожалением отодвигая от себя тарелку с остатками каши. Видимо, доесть ему уже не дадут. «А ведь день начался не так уж паршиво…»
Воины окинули его с ног до головы намётанным взглядом и подошли ближе. Домочадцы явно не торопились давать каких-то объяснений, держась по углам. Одна лишь Марыська прищурившись глядела на них со своего наблюдательного поста на лавке, но говорить ничего не говорила.
– Кто таков? – спросил тот, что впереди. Усы при этих словах неприятно топорщились.
– Странник я божий. Брожу, куда меня Владыка пошлет. Людям помогаю.
– Твое? – кивнул тот на посох.
– А как же, в путешествии подспорье. Вы садитесь, небось проголодались, вид у вас больно всклокоченный. Хозяин не откажет, я уверен.
– Кажись, не он. Этот вон старик, весь седой. – сказал второй солдат.
– Вижу. Звать тебя как?
– Радомир.
– Вот что, Радомир. Пойдешь с нами. Барон велел всех подозрительных личностей к себе приводить.
– Он же человек божий, чего трогаете его? Даже поесть не даете! Он вон троих уже излечил сегодня! – очнулась Марыська.
– Молчи бабка. Тебя еще не хватало. Сказано привести, значит, приведем. Идем, старик.
Радомир послушно поклонился, взял посох и двинулся следом, дав Марыське знак, чтобы оставалась на месте. «Похоже, случилось что-то серьезное». Распрашивать солдат он не стал, те не производили впечатление словоохотливых ребят.
Идти, к счастью, оказалось не так далеко. Вскоре они вышли на главную площадь, где возле какого-то