Дженнифер Сэйнт

Ариадна


Скачать книгу

– к вершинам двух сосен, пригнув их к земле, потом отпускал деревья, и беднягу разрывало надвое, а лоскутья плоти продолжали висеть на деревьях жуткими украшениями.

      Услышав про последнего, я ахнула от ужаса, а Тесей ухмыльнулся с мрачным удовлетворением и продолжал.

      – Как он завопил, взметнувшись в небо вместе с верхушками сосен, но вопль оборвался, плоть чавкнула, и злодея разорвало точно пополам! Кровавая гибель, на которую он обрек столь многих, постигла его самого. Так я и шел дальше к Афинам. Расчищая дорогу от чудищ и душегубов, обложивших ее со всех сторон.

      – Все путешествующие там, наверное, так тебя благодарили, – сказала я. – Столько жизней могло быть отнято, а ты их сохранил.

      Я знала, что герой должен быть отважным, справедливым, благородным и честным. Но не думала, что увижу такого своими глазами, даже если всю землю обыщу. Тесей глядел на меня пристально, и я не отводила глаз, слушая дальше.

      – Я пришел домой, в мои Афины, где никогда еще не был, и поверил, что все трудности позади, ведь я, несомненно, показал и достоинства свои, и храбрость. Но не знал, что Афины пригрели ядовитую змею, отравившую нашу землю скверной своих прошлых преступлений. Тварь гораздо более опасную и вероломную, чем дикари, встававшие на моем пути и охотившиеся на одиноких путников. Она не таилась, подстерегая кого-то на бесплодных обрывистых скалах или в пустынных местах, а красовалась перед целым городом. Потому что была женой моего отца, царицей Афин – колдунья Медея. И самые суровые испытания мне только предстояли.

      Тесей заговорил о Медее, и тон его изменился – спокойное, ровное достоинство, разливавшееся в голосе, когда он рассказывал о своих выдающихся подвигах, приправила вязкая, горькая желчь презрения, сочившегося сквозь каждый слог.

      – Я слишком долго шел, стараясь стереть с лица земли всю эту грязь – разбойников, душегубов, чудовищ, которые кишмя кишели на каждом повороте, как муравьи в муравейнике. Меня все не было, и отец начал терять надежду, что обретет когда-нибудь наследника, которому сможет передать трон. Вера в сына, вроде бы оставленного в Трезене, в утробе моей матери столько лет назад, померкла, и Эгея снедало мрачное отчаяние. Отец тревожился, ведь умри он без наследника, и афинский трон, чего доброго, захватят сыновья Палланта, его злейшего соперника. Пребывавший в таком унынии, Эгей не смог противостоять злому колдовству Медеи.

      Тесей заметил, как я изменилась в лице, услышав это имя.

      – Ты знаешь о ней?

      Я вздрогнула.

      – Ее отец мне дядя, хоть ни его, ни дочь его я никогда не видела. Он брат моей матери, сын Гелиоса, но живет далеко, в Колхиде – земле колдовства и чародейства.

      Опустив голову, я рассматривала свои руки, переплетенные пальцы. И этот позор лег на нас, и это пятно замарало наше имя. Все ведь знали, что Медея сбежала с героем Ясоном. Все слышали, как она украла у своего отца золотое руно, которым тот очень дорожил, и вручила возлюбленному, а много позже,