удивление, все могилы вокруг были чистенькие и ухоженные. Приятно, что хоть к мёртвым местные относятся с почтением.
Пытаясь достать нож из сумки, которая была позади него, он вдруг обратил внимание на то, как вдалеке что-то тёмное недвижимо дёргалось на месте. Неужели кто-тотоже решил навестить родственников? Или зверь какой? Обычно Игорь в этот день тут никогда никого не видел, поэтому решил сходить, поздороваться и узнать, с кем его объединяет горе в этот день.
Чем ближе он оказывался к объекту, тем отчётливей он понимал, что это не человек. Он даже пару раз протирал глаза. Мало ли чего? До цели оставалось пару метров, как это что-то дернулось.
Это что-то не могло показать своего лица, потому что не в силах было разогнуться. Старая юбка, длинная, в пол, с выцветшими от старости цветками, толстый тулуп с рукавами, длинными настолько, что не видно было рук, седая и белая, как первый снег, голова. Это была Она.
Игорь побежал обратно. Нет, не от страха, он просто решил вернуть то, что Ей принадлежит. Вернулся буквально через тридцать секунд. Она всё еще что-то делала у могилы и не отвлекалась.
– Здравствуйте, мы не знакомы. Меня Гош… Ой, Игорь зовут. Но вот. Я тут. Это ваше, в общем-то, – сказал Игорь нерешительно и протянул Ей лопату, которой они поменяли черенок, и две ватрушки, которые так и не отдал в прошлый раз. Выглядело это так, будто он снова стоит на той самой дискотеке, ему тринадцать лет, и он пытается пригласить «канарейку» в полёт, покружиться в медленном танце.
Гоша просто положил лопату рядом с ней на землю, а ватрушки продолжал держать в руках, теребя салфетку, в которую они были завернуты. «Прошло секунд десять, показавшиеся вечностью», – как говорил мне сам Игорь. (Внутри него умер или живёт ещё поэт). И тут случилось то, чего он меньше всего ожидал:
– Спасибо. Давай тебе одну ватрушку и мне одну? – выговорила Она, чуть присвистывая ввиду отсутствия передних зубов.
Голову она не поднимала, да и не могла, собственно. Рядом с могилкой, которую она прибирала, стоял небольшой аккуратный столик с наклеенной поверх полиэтиленовой плёнкой и две скамейки. На одну из них присел Игорь. Она же села прямо на землю, просто сложив ноги, начала одной рукой ковыряться в булочке, отламывая по небольшим кусочкам и перекладывая их в рот. Кушали они в тишине, только птицы нарушали их покой. Слышался скрип старых сосен. Заговорить никто не решался.
– Спасибо тебе, Игорь, – сказала она первой.
– Да за лопату-то? Да Бог с вами, с собой была, думаю, надо же, совпадение, решил отдать законному владельцу, – ответил неумело Игорь.
– Не за лопату, а за то, что тогда помочь хотел, да ни к чему это было. Молодец ты, – просвистев на «Ц», проговорила Она.
Гоша не знал, что сказать, он продолжал есть ватрушку, потерявшись в пространстве и уставившись в землю. Вдруг он решил спросить из любопытства:
– А вам деньги-то, из-за которых