конфликта. Братья Митрохины во главе этой бучи не сразу заметили опасность, когда заметили, было отступать нельзя, авторитет уронишь.
Помельче шушера брызнула вдоль пляжа, братья и пацаны повыше остались держать разговор.
– Ян, привет! Проблемы? – приветствовал Ромка одноклассника.
– Нет проблем. Мошкара, правда, назойливая вьётся! Часы вот опять же…
– Где часы? – Лёнька Пушкарёв вывернул руку одному из Митрох. – Верни, пока не инвалид!
Митрохинские было бросились выручать собрата, но тут же кто-то полетел на песок, кто-то в воду в полной амуниции.
Часы, конечно, нашлись, и, потирая там-сям, агрессоры нехотя, оглядываясь и бормоча угрозы, ретировались. Один из братьев по подлому метнул камень напоследок, хорошо, что ребята настороже были, увернулись. Ян тут же вынул ремень и, подобрав камень, воспользовался ремнём как пращой, снаряд с хорошей скоростью ушёл вслед убегающими.
Так и вошёл в компанию Дуче.
– Не много ли вождей? – проворчал Лёнька, когда узнал, как звали Яна друзья с прежнего местожительства.
С лёгкой руки последнего приклепалось к Пушкарёву прозвище Лафет. Пашка Махов (Маховик), с лёту стал Шатуном, Сенька Горчаков – Гоча. В общем, с Дуче жизнь обновилась, стала разнообразней. Первенство Була он воспринял легко, без каких-либо напряжений влился в компанию, парень он был интересный и толковый, отношения поэтому настроились хорошие и быстро. Друзья Була приняли его манеру общения, иногда ироничную, привыкли к его изречениям и стихотворным цитатам, кстати, никто не возражал против новых прозвищ и обращений друг к другу.
Один Лафет иногда позволял себе лёгкую критику в адрес некоторого барственного артистизма, нет-нет да и прорывающегося в поведении их нового товарища.
А «подкованные» затаили злобу! Дуче они вообще возненавидели, видимо, снаряд, пущенный вслед, нашёл свою цель. Младшие Митрохины, вожаки юной кодлы «подкованных», жаждали мести. Выходцы из знаменитой семейки, которая никогда не была в полном сборе, всегда кто-то выходил, кто-то садился, не могли смириться с потерей уважухи.
Папаша доблестный, Митроха-старший, ещё во времена СССР был личностью криминальной напрочь, отсидит, выйдет, сделает ребёнка, набедокурит года на четыре и опять в привычную среду, на нары. В тюрьме и жизнь свою закончил, не дотянув до шестидесяти. Старший и средний сыновья пошли по стопам папани, тоже дома редко задерживались, Старший к тому же корешился с «известняком»
Шарамаем, знакомым всему уголовному миру города. За грабёж свинтили их надолго. Средний же перед посадкой велел дружкам присмотреть за младшими, издёрганную мать никто в этом доме не воспринимал как человека.
Закончив школу, Бул и Лафет поступили в колледж, на специальность, связанную с системным администрированием, Дуче в институт, Лемех, Гоча и Шатун в училище редких ремёсел. Последним летом перед учёбой, уже не в школе, друзья полюбили собираться у реки, на спортплощадке. Пара футбольных ворот без сеток,